О Максиме Горьком писали и пишут по-разному. Напомню два отзыва его великих современников: “замечательный писатель”, по словам Льва Толстого, обладавший, по мнению Александра Блока, “роковой силой таланта” и “благородством стремлений”.
Но в 80-х годах XX века он был уличён в том, что в последние пять лет жизни, обитая в Москве (после эмиграции) и, как выяснилось, находясь под надзором сталинских ищеек, одобрял социалистический строй и даже (кошмар!) восхвалял Сталина.
И кто при нём его не славил, Не возносил — найдись такой! А.Твардовский
Человеком, который “проквасил сожителей” убогой ночлежки, является странник Лука. Вокруг его персоны и его идей вертится драматическая карусель, раскрученная автором.
Умные и тогда ещё свободные артисты истолковали образ по-своему, приоткрыв то хорошее, что, по их мнению, характеризовало Луку. Так исполнял эту роль одарённейший Иван Москвин. Побывав на первых представлениях, Горький 16 декабря 1902 года пишет К.П. Пятницкому, что Москвин прекрасно справился с ролью, но 25 декабря в письме к нему же выражает тревогу: “Хвалить — хвалят, а понимать не хотят. Я теперь соображаю — кто виноват? Талант Москвина–Луки или же неуменье автора?”
Этому настоянию драматурга, слава Богу, не вняли, пьесу не запретили, но авторская характеристика Луки, данная в 1932 году, на многие годы определила направление мысли литературоведов и трактовки образа Луки в учебниках — с учётом ещё одного высказывания Горького о главном вопросе пьесы: “. Что лучше — истина или сострадание? Что нужнее?” Причём лжецом и жуликом, по уверениям писателя, был, конечно, Лука, то есть должен был быть. И сдают мне бескомпромиссные школьники сочинения, нелогично, но упорно противопоставляя истину состраданию, сопереживанию.
А каким он должен был быть, Лука? Не потому ли он неоднозначен, что и сам Алексей Максимович в ту пору (девяностые годы XIX века — начало XX века) не столь прямолинейно решал политические и философские вопросы и образ Луки явился следствием и воплощением каких-то глубинно назревавших и своеобразно трансформировавшихся идей?
Возможно, кто-то скажет, что и здесь писатель обличает Чижа-Луку. Однако впоследствии Горький утверждал, что в образе Чижа отразились его мысли о социальном переустройстве жизни и чувство отчаяния от сознания собственного бессилия. Что же получается: Чиж — Лука — Горький? После спектакля С.Яблонский писал в 1902 году: “Спасибо Луке-Горькому за его лирическую поэму”. Разумеется, никакой идентичности нет, и Алексей Максимович неизменно публично распинал Луку, но в пьесе — другое. Автор может не одобрять ход мыслей своего героя, может не любить этого персонажа, но он его создал, и герой живёт уже своей жизнью, а читатели или зрители вольны воспринимать и толковать его по-своему. История литературы пестрит подобными примерами.
Случайно ли герой назван Лукой? Не намёк ли это на двойственную роль его? В переводе с латинского Лука — “светлый”, “светящийся”. Это имя носил апостол Христа, создатель одного из евангелий, врач, талантливый художник, последователь и толкователь учения Христа. С другой стороны, это имя может ассоциироваться с понятием лукавства, неискренности, что и приписывал Горький своему персонажу в публичных выступлениях.
Лука, изображённый в пьесе, — не идеал человеческий, не образец, не святой, а такой же босяк, как и остальные ночлежники. За спиной у него и преступления (дважды бежал с каторги), и не слишком нравственное общение с женщинами (“Я их, баб-то, может, больше знал, чем волос на голове было. ”). Но он опытнее других, прошёл огни и воды, умён, добрее других, не столь обозлён ударами и уродством жизни. И дело в том, что при всей реалистической сути пьесы — произведения социально-бытового и философского — и несмотря на индивидуализацию характеров и речи, персонажи в известной мере условны, некоторые из них — рупоры определённых концепций, и особую значимость приобретают их высказывания, афоризмы, иногда — поступки. В первую очередь это относится к Луке.
Впрочем, соединение христианства и социализма было свойственно и русским революционным демократам XIX века.
Тебя послал бог гнева и печали Царям земли напомнить о Христе, —
Так что формулировка Луки вряд ли могла покоробить Горького в 1902 году, и не стоит к ней придираться.
Осуждая утешительство Луки (а это один из главных пунктов обвинения), критики традиционно следуют за горьковской самооценкой тридцатых годов: “Именно таким утешителем (то есть вредоносным. — Г.Я.) и является Лука” (учебник Л.И. Тимофеева). “Проповеди рабского смирения и служит его утешительная ложь” (учебник А.Дементьева). Слово “утешитель” уподобилось красному платку, вызывающему бешеную злобу быка. А между тем Утешителем именовал себя Иисус Христос (см. Евангелие от Иоанна, гл. 14). Там же Утешителем Христос называет Духа Святого. Почему драгоценные человеческие качества — доброта, сочувствие, сострадание, стремление помочь людям, утешить их — стали мишенью многолетних нападок литературоведов и пропагандистов? К сожалению, источник надо искать всё в тех же выступлениях и поздних статьях писателя. Что сказано, то сказано. А сказано было следующее: “. Владимир Ленин решительно и навсегда вычеркнул из жизни тип утешителя, заменив его учителем революционного права рабочего класса”. Что и говорить: Ленин не был утешителем; сколько замечательных людей он и его наследники “вычеркнули из жизни”, провозгласив отказ от морали в политике!
Я могу ещё как-то понять тех, кто в сталинские времена не решался в своих исследованиях отступить от догм категорически заявленной Горьким концепции. Но в наше-то время что мешает переоценке? Да, Лука — добрый человек, говорит несчастным людям ласковые слова, утешает в беде, помогает; и люди, истосковавшиеся по человеческому отношению, заботе, сами просят, чтобы их утешили.
“Наташа. Господи! Хоть бы пожалели. хоть бы кто слово сказал какое-нибудь! Эх вы.
Лука. Человека приласкать — никогда не вредно. Жалеть людей надо! Христос-то всех жалел и нам так велел. ”
Здесь нет ни лицемерия со стороны Луки, ни унижающей жалости. Не тот случай. И вообще-то говоря, неужели уж так вредна жалость? Равнодушие или жестокость лучше? “Не жалеть. не унижать его жалостью. уважать надо!” — патетически возглашает Сатин. Да кто же, если не Лука, единственный в ночлежке, по-настоящему уважает униженных и оскорблённых не им людей (но не Костылёва, не Василису, не полицейского Медведева, о которых говорит с презрением или с иронией)? Он не раз напоминает: “всякого человека уважать надо” — и поступает соответственно. Не жалеть, не утешать, держать в ежовых рукавицах — это по-сталински, по-ежовски. А хорошая поэтесса Юлия Друнина пожаловалась в стихотворении: “Кто б меня, унизив, пожалел. ” Пожалел бы — может, и не покончила бы самоубийством мужественная женщина, прошедшая войну. Простой народ, говоря иногда: “Я его жалею”, имеет в виду другое — “люблю”.
Относиться к людям по-божески — принцип Луки; человек, “каков ни есть — а всегда своей жены стоит”; “если кто кому хорошего не сделал, тот и худо поступил”. Прекрасные мысли, верные слова!
“— А это также дворец? — сказал Дюверние, указывая на Голицынскую больницу.
— Нет, это больница.
— А это что за великолепное здание? — спросил он через полминуты.
— Ого? — прошептал француз — Три больницы, похожие на дворцы, и все три почти сряду. — шептал путешественник.
— Есть недалеко отсюда и четвёртая. И в других частях города есть странноприимные дома и больницы, ничем не хуже этих”.
Бесплатные больницы для рабочих были при фабриках Саввы Морозова, например в Шуе. Больница для неимущих, в которой служил отец Ф.М. Достоевского, находилась на Божедомке в Москве. Там и сейчас институт туберкулёза и больница. Нынешняя 23-я больница до революции бесплатно лечила чернорабочих. Всегда бесплатно обслуживала население 1-я Градская больница. Это перечень неполон. Выходит, что врал-то не Лука, а Сатин. И прояви Актёр волю и терпение — жизнь его могла сложиться иначе.
Советы Луки конкретны, как и его посильная помощь соночлежникам. Ваське Пеплу он рекомендует найти работу в Сибири. Три тысячи крестьян в эти годы отправились туда в поисках работы и лучшей жизни. И Пепел, который, помним, как-то упрекнул старика во лжи, потом поверил ему, стал готовиться к поездке в Сибирь, уговаривал отправиться с ним Наташу, мечтал вести честный образ жизни. Чем раньше он предпринял бы эту поездку, тем вернее бы распутал узлы, не совершил бы убийства и наверняка нашёл бы работу.
Мнимые преступления и проступки Луки тенденциозно нанизываются на обвинительную нить. Вот, дескать, и ложные советы давал, и спасать Ваську в экстремальной ситуации, во время убийства Костылёва, не бросился, не помешал убийству, а потом исчез, не объявил себя свидетелем. Но, во-первых, помешал — одну попытку убийства он предотвратил: умышленно устроил громкую возню на печи и “воюще позёвывал”, чем отпугнул заговорщиков, а потом объяснял Пеплу опасность его намерений. Во-вторых, в качестве свидетеля беспаспортному бродяге и беглому каторжнику оставаться было совершенно бессмысленно. “Какой я свидетель. ” — уходя, произносит Лука. Пепла он бы не спас, а сам надолго сел бы в тюрьму. В-третьих, не надо ждать от Луки героического самопожертвования, его роль — другая. И тем паче он не революционный борец за свободу рабочего класса.
Но он не лжец и не безумец. “Безумным стариком” обозвали его недавно в телефильме о Максиме Горьком. О безумцах читает стихи Актёр:
Господа! Если к правде святой Мир дорогу найти не умеет, — Честь безумцу, который навеет Человечеству сон золотой!
Если б завтра земли нашей путь Осветить наше солнце забыло, Завтра ж целый бы мир осветила Мысль безумца какого-нибудь.
Эти стихи (второе четверостишие, как правило, не приводится), по мнению методистов, подтверждают иллюзорность предложений и советов Луки и его отрыв от реальных жизненных проблем. Но ведь в стихотворении Беранже мысль иная и отношение к “безумцам” отнюдь не негативное, скорее это гимн двигателям прогресса, апофеоз.
“Смерть безумцам!” — мы яростно воем, Поднимаем бессмысленный рёв. Мы преследуем их, убиваем, А статуи потом воздвигаем, Человечеству славу прозрев.
В учебнике В.В. Агеносова (статья о Горьком М.М. Голубкова) сказано: “Все (?) герои сходятся в том, что надежда, которую Лука вселил в их души, — ложная”. Ошибочное утверждение. Не всех обнадёживал старик, поэтому обо всех нельзя говорить. Серьёзно “обнадёживал” только Анну, Актёра и Пепла с Наташей. Покойная Анна не могла ничего сказать, а надежды Актёра и Пепла не сбылись не по вине Луки. И ни на чём герои не сходятся. Положительно отзываются о Луке в четвёртом акте Клещ, Настя, Татарин, Сатин (о нём — особый разговор). На чём основано заключение М.М. Голубкова — неясно.
Но рассказы Луки о работе в Сибири и о бесплатных лечебницах могли показаться обитателям ночлежки вымыслом, ибо они об этом ничего никогда не слышали и не читали, а полуобразованные Барон и Сатин вращались в иной сфере, а позднее их кругозор был ограничен тюрьмой. Скажи современному Маугли, всю жизнь проведшему в джунглях, что существуют компьютеры, обладающие феноменальной памятью, что в каждом доме есть телевизор и т.п., он же вспыхнет, если хоть немного владеет речью: “Зачем ты всё врёшь?” Кроме того, ночлежники, за исключением Татарина, либо не верят в Бога, либо ни во что не верят (Барон, Бубнов).
Так из чего же следует, что Сатин в своём монологе развенчивает Луку, как нас уверяют многотиражные учебники? В пьесе должно было прозвучать осуждение лжи, прославление правды, возвеличивание человека, а сказать это было некому, не было среди босяков в пьесе достойных, и, как признавался Горький, он доверил свои мысли и слова недостойному Сатину — не герою.
Отношение к Луке — сеятелю добра, а не зла, к его идеям и поступкам пора пересмотреть, отказавшись от традиционной тенденциозности, предвзятости, упорного непонимания языка искусства. Восторжествует истина, Максим Горький — создатель умной, талантливой пьесы — не пострадает: его творение сказало зрителю больше, чем его же самооценки, мешающие объективному анализу произведения.
В чужом глазу…
— Единственный способ понимать прессу – это помнить, что они потворствуют стереотипам своих читателей.
— Не говори мне о прессе. Я точно знаю, кто ее читает. The Daily Mirror читают люди, которые думают, что управляют страной. The Guardian читают те, кто думает, что они должны управлять страной. The Times читают те, кто на самом деле управляют страной. The Daily Mail читают жены тех, кто управляет страной. The Financial Times читают люди, которые владеют страной. The Morning Star читают те, кто думает, что Великобританией должна руководить другая страна, а The Daily Telegraph читают те, кто думают, что так и есть.
— Премьер-министр, а что по поводу тех, кто читает The Sun?
Другой свежий пример со свободой слова в Швеции. На днях местное издание Dagens Nyheter сообщило о специальной директиве руководства полиции. Документ запрещает предавать огласке дела о преступлениях, в которых подозреваются мигранты. Соответствующее предписание якобы отправили во все местные отделения полиции. Возможно, это фантазии шведских журналистов, обострившиеся после бесчинств мигрантов в Германии, Швейцарии, Австрии и Финляндии. Однако ранее эта же шведская газета написала о том, как в 2015 г. полиция скрывала данные о нападении выходцев из Афганистана на женщин, и премьер-министр страны прокомментировал эти обвинения. Как сообщила Dagens Nyheter, информацию скрыли по политическим мотивам. Данные о росте преступности среди мигрантов сыграли бы на руку местным правым, поэтому цифры убрали подальше от глаз общественности. Власти страны поспешили переложить вину на полицию, обвинив ту в сокрытии информации. С этой точки зрения было бы интересно посмотреть, что было бы со свободой слова в Германии, Швеции и прочих цивилизованных государствах, если бы те оказались в состоянии войны.
Ловушка для пропагандиста
4.14. ПОЧЕМУ ОГНЕСТРЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ ВЫТЕСНИЛО ЛУК?
Сокращения АБ — Александр Бушков ЕТ — Евгений Темежников
ЕТ: Я просто не понимаю, как можно писать о вещах, о которых не имеешь понятия? Но даже если и так, неужели голову столь простая мысль не посетила, что если лук так хорош, а мушкет так плох, то зачем французы за полвека до похода Ермака отменили лук? Я тоже никогда не специалист, никогда из мушкета и лука (даже спортивного) не стрелял. Поэтому в таких вопросах доверяю специалистам, а не фантазирую невесть что.
ЕТ: Интересно, а сам писатель когда-нибудь стрелял из татарского лука? Не из спортивного, который продаётся в магазине, а из старинного боевого?
ЕТ: Вспоминается Одиссей, который только один мог натягивать свой лук. Вот вкратце причины вытеснения луков огнестрельным оружием.
Луки и стрелы: «Сила натяжения английского боевого лука того времени находилась в пределах 35-70 кг. Для большинства бойцов скорее ближе к 35 кг. Дальность стрельбы из такого лука доходила до 300 м, причем, весьма сильно зависела от ветра. Следует отметить, что данная цифра справедлива для навесной стрельбы. Дальность прямого выстрела из лука значительно меньше – около 30 м. Начальная скорость стрелы составляла 45-55 м/с. Безусловно, ни о какой прицельной стрельбе тяжелой боевой стрелой с кованым наконечником на дистанцию более 50 м не могло быть и речи… Пробивная сила стрелы так же оставляла желать лучшего. На дистанции свыше 50 м стрела начинает уступать ружейной пуле. С появлением стальных цельнокованых сплошных металлических доспехов, лишь лучшие мастера могли надеяться сделать удачный выстрел. Проблема была в низкой начальной скорости снаряда, — 40 м/с у деревянного и 60 у композитного лука… Считается, что прицельная стрельба осмыслена на дистанции, которую снаряд преодолевает меньше чем за одну секунду… Круглая пуля, выпущенная из ружья, имеет скорость 450 м/с и приобретает энергию свыше 3000 Дж. На дистанции 100 м скорость пули падает до 200-250 м/с, а энергия составляет уже от 850 до 1200 Дж в зависимости от веса и формы пули. Эта энергия соответствует (/g=9,8) 85 – 120 кг, в привычной всем военным системе исчисления. Энергия тяжелой стрелы выпускаемой луком не может быть больше энергии накопленной луком. Самые тугие и совершенные турецкие луки растягивались с силой до 70 кг. Массово применявшиеся боевые луки никогда не имели энергии натяжения свыше 40 кг… Стрелы, нельзя было просто срезать в соседнем лесочке. Для стрел требовалась специально отобранная и выдержанная древесина. Стрелок из лука и мастер по изготовлению стрел были сравнимыми по сложности профессиями… Цена же изготовления круглой пули не шла ни в какое сравнение со стоимостью тщательно выделываемых стрел. Пули солдаты могли лить сами. Да и точность выстрела из лука, нивелировалась тем, что стрела преодолевала дистанцию за 2-3 секунды, в то время как пуля позволяла надеяться на попадание в быстро движущуюся мишень. Скорострельность лука постепенно компенсировалась большей убойной силой залпа мушкетов и относительной дешевизной подготовки рекрутов… Винтовка для того и изобретена, чтобы миллионные армии вставали в строй за два-три месяца, а луку учились годами [8.36].
АБ: В сражении под Лейпцигом (1813 г.) башкирские части русской армии с успехом вышибали стрелами из седла французских кавалеристов… [9.1].
ЕТ: Видимо, башкиры в какой-то мере сохранили образ жизни прежних кочевников. Вот почему после изобретения огнестрельного оружия с гегемонией степняков было навсегда покончено.
