Почему и для чего прокуратура третий раз возвращает дело следователю?
Доброго времени суток, Анна.
Почему и для чего прокуратура третий раз возвращает дело следователю?
На доработку (значит, не вся работа необходимая была проделана).
В соответствии со ст. 221 УПК прокурор может вернуть дело следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями. Постановление должно быть мотивировано. Обращайтесь к адвокату — разъяснит причины. Вероятно, в деле есть определенные сложности.
Прокурор рассматривает поступившее от следователя уголовное дело с обвинительным заключением и в течение 10 суток принимает по нему одно из следующих решений:
1) об утверждении обвинительного заключения и о направлении уголовного дела в суд;
2) о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия, изменения объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых или пересоставления обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями;
3) о направлении уголовного дела вышестоящему прокурору для утверждения обвинительного заключения, если оно подсудно вышестоящему суду (ст. 221 УПК РФ).
Для устранения выявленных прокурором недостатков, нарушений УПК, проведения необходимых следственных действий, может и для переквалификации и.т.д. Чтобы в суде уже дело легче дошло до обвинительного приговора.
В. Зыкин, заместитель прокурора Новокузнецкого района Кемеровской области
У практиков до настоящего времени сохраняется мнение, что возвращение прокурором уголовных дел для дополнительного расследования порождает волокиту. Думается, такое мнение противоречит принципу законности. Прокурор обязан не допустить волокиты. Разумеется, дополнительное расследование отдаляет применение наказания от факта совершения преступления.
Однако, если при расследовании уголовного дела остались невыясненными обстоятельства совершения преступления, существенно нарушены требования закона, прокурор обязан возвратить уголовное дело для дополнительного расследования с письменными указаниями, несмотря на «затягивание» производства по нему. Не следует забывать, что преступление должно быть раскрыто не только быстро, но и полностью, а если в ходе расследования нарушены требования о всесторонности, полноте и объективности исследования обстоятельств дела, такой результат не наступает.
Осуществление прокурором полномочий по возвращению уголовных дел для дополнительного расследования не должно и не может искусственно сдерживаться ведомственными интересами. Так, сложилось мнение, что если прокурор возвращает уголовные дела для дополнительного расследования, то это фактически означает подготовку оснований для внесения представления. Безусловно, и такое понимание института возвращения прокурором уголовных дел для дополнительного расследования (как метода воспитания следственных работников) имеет некоторое значение. Однако, прежде всего, указанный институт направлен на неуклонное соблюдение законности органами предварительного расследования.
УПК РФ в п. 15 ч. 2 ст. 37 закрепляет полномочие прокурора общего характера по направлению уголовных дел для дополнительного расследования. Кроме того, такого рода деятельность прокурора урегулирована, в зависимости от формы окончания расследования, и другими нормами УПК (п. 3 ч. 1 ст. 221; п. 2 ч. 1 ст. 226; п. 2 ч. 5 ст. 439).
Письменная форма направления прокурором уголовных дел для дополнительного расследования — постановление (ч. 4 ст. 221 УПК). Здесь возникает проблема уведомления обвиняемого о таком решении. Если в случаях возобновления предварительного следствия в порядке, установленном ст. ст. 211, 214 УПК, законодатель прямо предусмотрел необходимость довести решение до сведения обвиняемого, то в случаях возвращения уголовного дела для дополнительного расследования закон не обязывает прокурора направлять кому бы то ни было копию постановления либо уведомление о возвращении уголовного дела.
Между тем, на наш взгляд, необходимость в законодательном закреплении такого рода положения есть. Очевидно, что решение прокурора о возвращении уголовного дела для дополнительного расследования существенным образом затрагивает право обвиняемого на защиту, а потому обусловливает необходимость вручения копии постановления обвиняемому, чтобы он смог подготовиться к защите, а также, что не исключено, оказать реальную помощь при исследовании обстоятельств, подлежащих установлению в ходе дополнительного расследования. Не претендуя на бесспорность сказанного, считаю, что, во всяком случае, обвиняемый должен быть уведомлен о таком важном с процессуальной точки зрения решении если не копией постановления о возвращении уголовного дела, то письмом.
Касаясь вопроса о влиянии прокурора на совершенствование предварительного расследования, необходимо обратить внимание на два важных обстоятельства. К первому из них относится своевременность и обоснованность направления уголовных дел для производства дополнительного расследования. Второе касается вопроса о содержании указаний прокурора органам предварительного расследования и их обязательности для исполнения.
В соответствии с ч. 1 ст. 221 УПК время рассмотрения прокурором уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением, ограничивается пятью сутками. Если уголовное дело не представляет сложности, этого срока вполне достаточно. Однако нередко это сделать не просто, если дело сложное. Систематический и активный прокурорский надзор за расследованием, обсуждение его хода в конечном итоге позволят прокурору накопить дополнительную информацию, что, в свою очередь, сократит сроки рассмотрения уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением. Зачастую прокурорами практикуется такой метод организационного (не процессуального) характера, как беседа со следователем, в ходе которой выясняется сущность предъявленного обвинения и комплекс доказательств по делу. Его использование особенно эффективно в сочетании с изучением, проверкой, сопоставлением прокурором лично всех материалов уголовного дела.
Однако проблемы, связанные со сроком рассмотрения прокурором уголовного дела, поступившего с обвинительным заключением, осложняются, если говорить о надзорной деятельности прокурора в целом, при реализации полномочий в других отраслях надзора. Один из путей решения трудностей — увеличение срока рассмотрения дела, поступившего с обвинительным заключением.
Структура уголовного процесса такова, что каждое процессуальное действие логически подготавливает исполнение последующего. Увеличение срока ознакомления прокурора с делом создаст возможность тщательно знакомиться с материалами уголовного дела лично. О том, что такого рода положение не лишено смысла, свидетельствует нормативное положение, предусмотренное ч. 3 ст. 227 УПК, которое для аналогичной деятельности суда по изучению материалов поступившего в суд уголовного дела предусматривает срок в 30 и 14 суток.
Производство дополнительного расследования после возвращения уголовного дела прокурором протекает, в целом, в тех же процессуальных формах, что и расследование, производившееся до направления дела прокурору с обвинительным заключением. Однако это не означает, что в ходе дополнительного расследования не возникают процессуальные проблемы, свойственные именно дополнительному расследованию.
Одна из таких проблем связана с исчислением срока предварительного следствия. В соответствии с ч. 6 ст. 162 УПК в случае возвращения прокурором уголовного дела для производства дополнительного следствия срок дополнительного следствия, установленный прокурором, не может превышать одного месяца с момента поступления дела следователю. Дальнейшее продление срока производится на общих основаниях.
Очевидно, что установление прокурором срока дополнительного следствия не может рассматриваться как особая, упрощенная форма его продления. Зачастую на практике прокурор реализует право, установленное ч. 6 ст. 162 УПК, только по истечении срока так называемого первоначального предварительного следствия. С такого рода подходом трудно согласиться, поскольку он основан на неправильном, на наш взгляд, толковании положений ст. 162 УПК. Очевидно, что уголовно-процессуальный закон, регулируя вопросы, связанные с исчислением сроков предварительного следствия, дает лишь тот рубеж, по достижении которого предварительное следствие не может продолжаться без продления его сроков. Иными словами, срок предварительного следствия всегда равен тому промежутку времени, за который было закончено предварительное следствие, а не двум месяцам, а потому не может идти речи и о каком-либо остатке срока предварительного следствия.
Именно по этой причине закон в ч. 6 ст. 162 УПК установил новый срок для уголовных дел, возвращенных для производства дополнительного следствия, предоставляя право прокурору самому определять его продолжительность в пределах одного месяца. Таким образом, ст. 162 содержит положение о двух независимых друг от друга сроках предварительного следствия — первоначальном и дополнительном.
Важнейшей особенностью дополнительного расследования является то, что объем и характер процессуальных действий определяется здесь не только лицом, осуществляющим расследование, но и прокурором. Он обязан дать указания об установлении обстоятельств, имеющих значение для дела. Очевидно, что указание рассчитано на устранение нарушений закона и исполнение его лицом, осуществляющим расследование.
Эффективность института возвращения прокурором уголовного дела для дополнительного расследования определяется совокупностью ряда условий, к числу которых относятся: своевременность указаний; правильный и обоснованный выбор указаний при изучении поступившего с обвинительным заключением уголовного дела; тактическая выверенность указаний с точки зрения очередности следственных действий при производстве дополнительного следствия. Имеют ли те или иные указания прокурора императивный характер или допускают возможность для следователя действовать самостоятельно? Очевидно, что он обязан как выполнить указания прокурора, так и сам избирать пути расследования. Проблема же заключается в несколько ином. Уголовно-процессуальное законодательство предусматривает возможность следователя обжаловать решения прокурора. Однако закон не содержит прямого указания на возможность обжалования решения прокурора о направлении уголовного дела для дополнительного расследования, приостановив его исполнение. Неверно было бы полагать, что следователя необходимо наделить правом не согласиться с решением прокурора о направлении дела для дополнительного расследования, направить свои возражения вышестоящему прокурору, приостановив производство дополнительного следствия, поскольку следователь — лицо процессуально самостоятельное. Действительно, следователь наделен законом возможностью приостановить исполнение некоторых указаний прокурора согласно ч. 3 ст. 38 УПК. Но не в целом решения о возвращении уголовного дела для дополнительного расследования.
Порядок контроля за исполнением указаний по уголовным делам, возвращенным для дополнительного расследования, не должен, очевидно, отличаться от обычных форм и методов надзора прокурора за расследованием уголовных дел. Что касается особенностей, то в данном случае это более строгий контроль за сроками исполнения указаний прокурора, так как указанное обстоятельство напрямую связано со сроками расследования уголовного дела.
Можно рекомендовать лицу, осуществляющему дополнительное расследование, составить план выполнения указаний прокурора. Надзирающий прокурор, а также начальник следственного отдела должны установить контроль над выполнением плана. Как справедливо отмечает М. Токарева: «Своевременная дача письменных указаний по уголовному делу еще не означает, что выявленная прокурором ошибка или нарушение по делу будут исправлены.
Требуется налаженная система учета и контроля исполнения данных указаний, только в этом случае указания прокурора приобретают реальную силу» . Если исполнение некоторых указаний прокурора в силу тех или иных причин невозможно, то об этом следует сообщить ему в письменной форме.
———————————
Характер, причины и способы устранения ошибок в стадии предварительного следствия. М.: ВНИИ проблем укрепления законности и правопорядка, 1990. С. 65.
В уголовное право может вернуться понятие объективной истины. Соответствующий законопроект внес на рассмотрение Госдумы депутат-единоросс Александр Ремезков. Бывший федеральный судья, заслуженный юрист России Сергей Пашин и адвокат Московской коллегии адвокатов Евгений Черноусов ответили на вопросы ведущего Андрея Норкина.
Документ подразумевает, что судьи фактически получат право доказывать, виновен человек или нет. При этом выводы следствия и доводы защиты могут не учитываться.
— Евгений Арсеньевич, насколько правильно мы сейчас трактуем понятие объективной истины? И, соответственно, к чему может привести введение этого принципа?
Е.Ч.: Я могу сравнить то, что было до введения, до того, как убрали из УПК понятие «объективная истина», и что есть сейчас. Собственно говоря, и следователь, и дознаватель, и суд решают вопросы не соответствия, не ищут объективную истину, а, как сказано в статье 17 УПК, судья, присяжные заседатели, прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательство по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств и руководствуясь при этом — обратите внимание — законом и совестью. Как это можно? Ведь совесть-то разная у людей. И закон, какой закон? Вот объективная истина — это было то, что должен был стремиться при расследовании дела достичь и следователь, и дознаватель. И судья все свои решения обосновывал с учетом объективной истины. Поэтому то, что пытаются ввести законодатели снова объективную истину, я считаю, правильно. Вы знаете, до 15-20% решенийотменялись в вышестоящей судебной инстанции, потому что была нарушена статья 20 УПК, где было сказано, что суд обязан приговор выносить с учетом всестороннего, полного и объективного исследования доказательств.
— Сергей Анатольевич, вы как объясните нам, что такое объективная истина? И как отразится на практике введение такой инициативы?
С.П.: Объективная истина — это философская категория. А в контексте этого законопроекта это просто чернильное облако, которым желают прикрыть неравенство прав сторон. Это удар по состязателям — заставить суд восполнять пробелы предварительного расследования и вернуться к доследованию, дать людям, которые не умеют собирать доказательства, еще шанс, еще шанс и еще шанс.
— Евгений Арсеньевич, попробуйте возразить коллеге.
Е.Ч.: Дело в том, что я сейчас как адвокат участвую довольно часто в судебных процессах, причем по таким даже резонансным делам. И я вижу, что форма доследования практически уже возвратилась в УПК под видом возвращения дела прокурору, неправильно составленного обвинительного заключения, уголовно-процессуального нарушения. Это и есть та форма доследования, которая, собственно, вернулась, ее широко используют, когда допускают нарушения на предварительном следствии или дознании. Поэтому говорить о том, что ее нет, нельзя, она уже есть. Но второй момент, когда раньше возвращали уголовные дела на доследование, то большинство из них, может быть, хотя бы половина из них, прекращались, и такая была возможность спасти людей, которых незаконно пытались следователи нерадивые, иногда и взяточники-следователи, направить в суд, чтобы суд своим обвинительным приговором этих людей осудил. А сейчас этой возможности нет, к сожалению. Если бы у нас был бы справедливый суд, то одна ситуация. Сейчас же практически только ленивый не говорит, что у нас суд действительно несправедливый. Они получают дело, раньше на доследование, и все, прекращайте. А сейчас дальше лишь обвинительный приговор, 1% оправданных.
— Сергей Анатольевич, можете прокомментировать?
С.П.: Просто здорово! Суд несправедливый, так пусть он ищет истину. Есть справедливый суд, это суд присяжных, оправдывают там 16% подсудимых, и когда суд не оправдывает, а возвращает дело на доследование, он спасает не человека, — спасая, он должен оправдать, — а он спасает следователя, дает возможность либо еще раз допытать человека, и снова дело передать в суд, либо втихую прекратить, спасти лицо.
Источники:
http://www.lawmix.ru/comm/1359
http://www.kommersant.ru/doc/2395733