Розыскная деятельность осуществляется путем проведения оперативно- розыскных и розыскных мероприятий и следственных действий, расследование — путем проведения следственных действий, организационно-технических и розыскных мероприятий.
Если рассматривать эти оба вида деятельности как системы действий, то станет очевидным совпадение друг с другом двух элементов каждой системы. Что означает это совпадение? Можно ли на его основе делать вывод о том, что между розыскной деятельностью и расследованием следует поставить знак равенства? Одинаковую ли функциональную нагрузку в обоих случаях несут совпадающие элементы систем?
Попытаемся ответить на эти вопросы.
Оперативно-розыскные меры представляют собой специфический вид розыскной деятельности. Правом их проведения наделены лишь органы внутренних дел в лице некоторых (но не всех) своих служб и органы службы безопасности. Оперативно-розыскные меры носят непроцессуальный, преимущественно разведывательный (поисковый), характер и осуществляются специальными средствами. Указание на поисковый характер оперативно- розыскных мер и специальные средства их осуществления позволяет четко отграничить их как от следственных действий, так и от иных мероприятий органов дознания. Отсутствие же такого указания в определении оперативно- розыскных мер делает подобное определение беспредметным. По этим основаниям нельзя признать правильным определение оперативно-розыскных мер, предложенное в свое время А. Г. Птицыным.
Ныне определение оперативно-розыскной деятельности дано законодателем в ст. 1 Закона «Об оперативно-розыскной деятельности»: «Оперативно-розыскная деятельность — вид деятельности, осуществляемой гласно и негласно оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим федеральным законом. , в пределах их полномочий посредством проведения оперативно-розыскных мероприятий».
Целью оперативно-розыскных мер может быть и розыск скрывшегося преступника, похищенного имущества, возможных свидетелей и т. д. С этой точки зрения, их цель может совпадать с розыскными мероприятиями. Но розыскные мероприятия — это мероприятия, осуществляемые следователем в процессе расследования или по приостановленному делу только с указанной целью и только процессуальными или организационно-техническими средствами, тогда как основное назначение оперативно-розыскных мер — предотвращение, пресечение и обнаружение преступлений. Осуществляются они только оперативным работником и преимущественно негласными средствами.
Общими между розыскными мероприятиями и следственными действиями, как элементами розыскной деятельности, являются цель и субъект проведения, различными — формы и приемы осуществления. При этом следственные действия — это не какие-то специфические «розыскные» следственные действия. Их процессуальный порядок и тактика обычны.
Поскольку розыскные мероприятия и следственные действия, осуществляемые в розыскных целях, проводятся следователем в процессе расследования, постольку они являются элементами этого процесса, и в этом смысле и только в этой части розыскную деятельность можно считать элементом расследования. Оперативно-розыскные меры в содержание расследования не входят. Без такой оговорки включение розыскной деятельности в процесс расследования принципиально ошибочно. Именно поэтому нельзя согласиться с И. Ф. Демидовым, который пишет: «Оперативно- розыскная деятельность является частью розыска. Последний представляет собой совокупность оперативно-розыскных и следственных действий. Розыск не есть нечто, стоящее вне предварительного расследования, напротив, он слит с расследованием (разрядка наша — Р. Б.), входит в содержание последнего как его необходимая, составная часть».
Осуществление внепроцессуальных оперативно-розыскных мер составляет исключительную прерогативу оперативных служб компетентных органов, независимо от того, носят ли эти меры гласный или негласный характер. Предложение А. Р. Ратинова наделить следователя правом производства гласных оперативно-розыскных мероприятий подверглось обоснованной критике. Г. Ясинский по этому поводу справедливо указывал, что «нельзя смешивать процессуальную деятельность следователя, связанную с поручениями и указаниями о производстве розыскных действий, с проведением розыскных непроцессуальных действий органов дознания независимо от того, какими методами и средствами, гласными или негласными, они осуществляются».
Отправляясь от изложенного, можно перейти к анализу структуры розыскной деятельности как объекта научного исследования.
С нашей точки зрения, розыскная деятельность представляет собой систему, состоящую из двух видов объектов научного исследования.
Первый вид объектов — оперативно-розыскные меры, закономерности содержания и осуществления которых, тактика применения, сочетания и пути совершенствования изучаются и разрабатываются теорией оперативно- розыскной деятельности.
Второй вид объектов — розыскные мероприятия и следственные действия — в совокупности составляет содержание розыскной деятельности следователя. В этом качестве они — объекты криминалистики. Возвращаясь к ранее сказанному, заметим, что именно здесь коренится причина нашего несогласия с предложенным И. М. Лузгиным определением розыска как разрабатываемой криминалистикой системой следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий. Криминалистика изучает, совершенствует и разрабатывает средства и методы лишь розыскной деятельности следователя как субъекта работы с доказательствами. Относящиеся к этой деятельности положения теории оперативно-розыскной работы учитываются и используются криминалистикой подобно данным других наук, на основе тех принципов сочетания научных знаний, о которых мы уже подробно писали в первом томе Курса.
Гласный или негласный характер тех или иных оперативно-розыскных мер не может служить классификационным признаком при отнесении их к группе объектов, изучаемых криминалистикой или теорией оперативно- розыскной деятельности, как полагал вслед за А. Н. Васильевым и А. Р. Ратиновым В. М. Быков. Точно так же не служит основанием для включения оперативно-розыскных мер в число объектов криминалистической тактики их тактический в ряде случаев характер, как считает И. Ф. Демидов. Он делает этот вывод только на основе того, что в процессе расследования оперативно- розыскные меры играют вспомогательную роль, служат подготовке и созданию необходимых условий для осуществления следственных и иных процессуальных действий. Однако такой вывод можно сделать лишь в том случае, если отрицать существование иной, не криминалистической, а оперативно-розыскной тактики как части теории оперативно-розыскной деятельности. Но такая теория, как самостоятельная область научного знания, существует независимо от того, признают ли ее существование те или иные ученые.
Положение не изменится и в том случае, если, как это предлагал И. Г. Маландин, отдельные гласные оперативно-розыскные меры будут регламентированы уголовно-процессуальным законом. Он высказывался за «регламентацию в УПК отдельных сторон гласных форм оперативно-розыскной деятельности милиции и включение в предмет следственной тактики оперативно-розыскных действий в необходимом объеме. Представляется, что в следственную тактику следует включить те из проводимых гласным путем оперативно-розыскных действий, результаты которых служат основанием для построения следственных версий и могут быть проведены с соблюдением процессуальных форм. К такому действию по рассматриваемым делам (имеются в виду дела и дорожно-транспортных происшествиях — Р. Б.) может быть отнесен розыск скрывшихся с места происшествия водителей и транспортных средств (проводимый в гласных формах)». Мы уже неоднократно отмечали, что регламентация в законе того или иного средства, приема, действия вовсе не означает, что они перестают быть объектом изучения и разработки одной науки и «перекочевывают» в другую науку, отмечали, что закон не является частью той или иной науки, что он, как объект познания, может изучаться несколькими науками, являясь для них общим объектом.
Следует заметить, что в работах тех криминалистов, которые, не желая считаться с реальным положением вещей, упорно включают оперативно- розыскные меры в содержание криминалистической тактики, все рассмотрение проблемы сводится, как правило, к тому, что в каком-то контексте перечисляются такие оперативно-розыскные меры, как применение служебно- розыскных собак, прочесывание местности, преследование преступника по горячим следам, иногда наблюдение за возможными местами сбыта похищенного имущества. Но это только незначительная часть арсенала оперативно-розыскных мер, который, как следует из сказанного, не только на деле не разрабатывался, но до издания упомянутого закона об ОРД был просто неизвестен этим криминалистам. Попытки оправдать скудость приводимого перечня оперативно-розыскных мер их не подлежащим оглашению содержанием нельзя признать полностью обоснованными, так как в криминалистических работах перечисляются далеко не все даже гласные оперативно-розыскные меры.
Соотношение объектов криминалистики и теории оперативно-розыскной деятельности в системе розыска в целом можно представить в виде схемы, в основе которой лежит схема соотношения отдельных частей розыска, предложенная Е. Ф. Коноваловым.
Возвращаясь к характеристике отличия розыскной деятельности от расследования, уже сформулированной нами в общей форме ранее, добавим, что если цель розыска в целом — установление и обнаружение, если такая же цель свойственна и оперативно-розыскной деятельности как части розыска, то другой его части — розыскной деятельности следователя присуща лишь такая цель, как обнаружение, ибо следователь имеет дело с розыском лишь известных, установленных объектов.
А. А. Закатов выделил следующие закономерности розыскной деятельности следователя:
• «отображаемость в материальной среде и сознании людей признаков разыскиваемых лиц и иных объектов, что позволяет индивидуализировать их;
• повторяемость поведения разыскиваемых обвиняемых и лиц, укрывающих разыскиваемые объекты, что позволяет прогнозировать их поступки;
• зависимость поведения разыскиваемых от условий, в которых они находятся;
• обусловленность выбора способов укрытия объектов преступным опытом укрывающих, их профессиональными навыками и психологическими свойствами;
• взаимосвязь способов укрытия разыскиваемых объектов и следов применения этих способов
1. Статья 164 УПК. Следственные действия производятся на основании постановления следователя и на основании судебного решения. При производстве следственных действий недопустимо применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц. При производстве следственных действий могут применяться технические средства и способы обнаружения, фиксации и изъятия следов преступления и вещественных доказательств.
СЛЕДСТВЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ — действия по собиранию и проверке доказательств, осуществляемые следователем, органом дознания, прокурором в установленном законом порядке. С.д. являются: допрос, очная ставка, обыск и выемка, арест имущества, осмотр следственный и освидетельствование, предъявление для опознания людей и предметов, следственный эксперимент, проверка показаний на месте и т.д.
Сущность оперативно-розыскного мероприятия передает его понимание как системы взаимосвязанных действий, направленных на добывание (поиск) фактических данных, свидетельствующих о подготовке и совершении преступлений, о лицах, их замышляющих, подготавливающих, совершающих или совершивших, о наличии материальных следов преступной деятельности, местонахождении лиц, подозреваемых в их совершении или скрывшихся от следствия и суда, а также для решения других задач ОРД на основании и в порядке, предусмотренном ФЗ об ОРД. Под ОРМ также предлагается понимать закрепленные в ФЗ об ОРД действия или совокупность действий, в рамках которых применяются гласные и негласные силы, средства и методы, направленные на решение задач ОРД.
В соответствии с ч. 1 ст. 6 ФЗ об ОРД ОРО могут осуществлять следующие 14 видов ОРМ:
2. Наведение справок.
3. Сбор образцов для сравнительного исследования.
4. Проверочная закупка.
5. Исследование предметов и документов.
7. Отождествление личности.
8. Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств.
9. Контроль почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений.
10. Прослушивание телефонных переговоров (далее также – ПТП).
11. Снятие информации с технических каналов связи.
12. Оперативное внедрение.
13. Контролируемая поставка.
14. Оперативный эксперимент.
Отличие СД от ОРМ:
Из этого вытекает, что как оперативно-розыскные мероприятия, так и следственные действия преследуют единую цель — борьбу с преступностью и по своей природе носят правовой характер. Однако оперативно-розыскные меры и следственные действия совершаются в различных правовых режимах, что порождает особенности деятельности органа дознания и следователя. Эти особенности проявляются в следующем:
1) в различии средств и методов осуществления деятельности следователя и органа дознания. Следователь осуществляет свою деятельность средствами и методами, предусмотренными уголовно-процессуальным законом. Они носят процессуальный характер. Оперативный работник осуществляет деятельность, регламентированную Федеральным законом РФ “Об оперативно-розыскной деятельности”, который предусматривает использование оперативно-розыскных мер для борьбы с преступностью. Эти средства и методы не являются процессуальными;
2) в различии их прав в применении процессуальных и непроцессуальных средств и методов. Следователь ни при каких обстоятельствах не может пользоваться средствами и методами, находящимися в распоряжении оперативного работника. Он вправе производить лишь предусмотренные УПК следственные и розыскные действия, в то время как оперативный работник, выступая в качестве лица, производящего дознание, вправе выполнять определенный круг следственных действий и все оперативно-розыскные действия;
3) в различии пределов применения ими процессуальных и непроцессуальных средств и методов. Если следственные действия могут производиться только после возбуждения уголовного дела и до окончания предварительного следствия, то оперативно-розыскные меры могут применяться до возбуждения уголовного дела, в ходе дознания и следствия;
4) в различии непосредственных результатов следственных действий и оперативно-розыскных мер. В результате следственных действий могут быть получены доказательства, тогда как в результате оперативно-розыскных действий могут быть получены лишь сведения об источниках таких фактов, из которых доказательства получаются только путем производства следственных и розыскных действий.
2.Наглядно-образная фиксация процесса расследования, отдельных его моментов и результатов следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий и экспертно-криминалистических исследований имеет важное значение в деле удостоверения следственной, оперативно-розыскной и экспертной информации, полученной при криминалистической деятельности. Наиболее распространенные средства и методы такой фиксации, имеющие большую общность, относятся к области криминалистической фотосъемки, видео- и звукозаписи.
С учетом специфики криминалистических задач и вида криминалистической деятельности, в процессе которой применяется фотосъемка, криминалистическая фотография делится на три вида: следственную, оперативно-розыскную и экспертную (или исследовательскую).
Криминалистическая фотосъемка служит одним из эффективных средств и методов наглядной фиксации всей или частичной обстановки, в которой проводятся отдельные следственные действия, оперативно-розыскные мероприятия, а иногда и экспертные исследования, фиксации хода их проведения и результатов. Она является надежным средством и методом наглядного запечатления следов преступления, отдельных предметов и иных материальных объектов, имеющих значение для дела, а также исследования некоторых вещественных доказательств, и тем самым способствует решению задачи объективизации доказывания. Соответственно указанная фотосъемка может выполняться следователем, оперативно-розыскным работником и экспертом.
Методы криминалистической фотографии разделяются на запечатлевающие и исследующие. Первые служат целям фиксации различных следов и объектов, видимых невооруженным глазом. Вторые – в основном для выявления, а затем и зримого закрепления в фотографируемых следах и объектах деталей, цветовых и яркостных различий, скрытых от невооруженного глаза.
3.Первым этапом в определении дистанции выстрела является выяснение типа выстрела: близкий или дальний.
БЛИЗКИЙ ВЫСТРЕЛ: Для близкого выстрела сторона, с которой был произведен выстрел в преграду, определяется по наличию на этой стороне преграды следов дополнительных факторов выстрела (копоти, частиц пороха и др.)
ДАЛЬНИЙ ВЫСТРЕЛ: Сторона преграды, с которой был произведен дальний выстрел, в зависимости от ее материала может быть определена по наличию пояска обтирания, направлению волокон в пулевой пробоине, соотношению диаметров пулевых пробоин на сторонах преграды, положению частиц материала, выбитых из преграды, и пр. Например, пулевая пробоина в стекле имеет вид воронки, расширяющейся к выходному отверстию, выходное отверстие в дереве характеризуется отщипами и отколами.
Угол, под которым снаряд вошел в преграду при дальнем выстреле, может быть определен по форме входного отверстия, форме пояска обтирания или непосредственно по направлению пулевого канала. Кроме этого, на выстрел под углом к преграде может указывать неодинаковая длина трещин вокруг пулевой пробоины в таких преградах, как стекло, кафель, кость (в направлении полета пули трещины имеют большую протяженность).
Для определения места дальнего выстрела существует несколько способов, выбор которых зависит от вида пулевого повреждения, условий выстрела, характера местности, где случилось происшествие, и пр.
визирование — наиболее распространенный, этот способ позволяет установить наиболее вероятное место расположения стрелявшего при условии прямой (или близкой к прямой) траектории полета пули, нанесшей повреждение. При этом надо учитывать, что место выстрела может быть не обязательно у конечной точки визирования, но и у любой другой точки на этой прямой в пределах роста человека или высоты предмета, на котором мог размещаться стрелок. Существует несколько методов непосредственного визирования:
— с помощью трубки, вставленной в повреждение (см. рис.);
— с помощью зондов (при протяженном пулевом канале) или с помощью натяжения нити между повреждениями, расположенными на значительном расстоянии;
— с помощью геодезических инструментов (теодолит, нивелир);
— с помощью луча лазера.
Через две сквозные или одну сквозную глубокую пробоину визировать можно без приспособлений или с помощью бумажной трубки. Последняя пропускается через две пробоины или одну глубокую и ведется наблюдение вдоль ее воображаемой оси. При значительном расстоянии между пробоинами или, если одно повреждение сквозное, а второе слепое, их соединяют натянутым шпагатом (прочной нитью), к которому подводят фотоштатив или твердую опору, после чего шпагат опускается, а через точку касания этой опоры с натянутым шпагатом и через пробоину производят визирование. Предметы, строения или участок местности, находящиеся в направлении линии визирования, ориентировочно покажут место, откуда мог быть произведен выстрел. Эти объекты следует тщательно осмотреть, так как там с наибольшей вероятностью можно обнаружить следы ног стрелявшего, стреляные гильзы и другие объекты.
4. Осмотр и описание следов отжима и взлома:
Признаки отжима или взлома двери – наличие следов, образовавшихся входе применения орудий взлома и дергания двери. В частности, о взломе путем отжима двери свидетельствуют объемные следы в виде оттисков орудий взлома на внутренней поверхности дверной коробки и на торцевой части дверного полотна, а также следы скольжения, возникшие на этих деталях в результате просовывания между ними орудий взлома.
Объемные следы, сохраняющие форму и некоторые индивидуальные признаки орудия взлома, а также динамические следы в виде трасс, образуемые выступающими частями орудия взлома, возникают и при открывании оконных рам в процессе отжима.
О взломе путем дергания двери свидетельствуют: отделение накладного (прирезного)
замка от двери; погнутость запорной планки или дверной накладки; ригеля замка.
В результате применения различного рода приспособлений с целью отвода ригеля замка в нерабочее положение на передней стенке замка, на запорной планке вокруг гнезда для головки ригеля и на самой головки ригеля обычно остаются следы в виде полос и, царапин. : Если для проникновения в помещение выбивалась дверь, то на ее поверхности можно выявить объемные следы орудия, которым наносились удары (кувалды, топора и т.п.).
При выбивании двери ударами частей тела на ней можно обнаружить микроволокна одежды преступника, следы его обуви
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет
Читайте также:
|