Может ли адвокат отказаться от защиты обвиняемого

IgorVetushko / Depositphotos.com

Действующее уголовно-правовое законодательство не содержит каких-либо ограничений по количеству защитников, представляющих интересы одного лица в конкретном деле, – прямо установлено, что подозреваемые и обвиняемые вправе приглашать нескольких защитников (ч. 1 ст. 50 Уголовно-процессуального кодекса). В случае неявки приглашенного адвоката (или нескольких) защитник лицу может быть назначен. При этом подозреваемый или обвиняемый вправе в любой момент производства по делу отказаться от защитника, но этот отказ не является обязательным для дознавателя, следователя и суда (ч. 1, ч. 2 ст. 52 УПК РФ соответственно).

Необязательность такого отказа, приведшая к одновременному участию в деле К. (далее также – заявитель) двух защитников по назначению и приглашенного им адвоката, послужила поводом для его обращения в Конституционный Суд Российской Федерации с просьбой проверить конституционность положений ст. 50 и ст. 52 УПК РФ. В своей жалобе заявитель отмечает, что назначение защитника по инициативе дознавателя, следователя или суда происходит, только когда его участие в процессе обязательно, но подозреваемый, обвиняемый (далее – обвиняемый) или иное лицо по его поручению адвоката не пригласили (ч. 3 ст. 51 УПК РФ), во всех остальных случаях защитник назначается по просьбе обвиняемого. Из чего следует вывод: если участие защитника не является обязательным в силу закона, реализация права на помощь адвоката не может зависеть от усмотрения органа, осуществляющего производство по делу. Тем не менее, когда заявитель попытался отказаться от двух назначенных ему защитников в связи с заключением соглашения о представлении его интересов с адвокатом, суд не удовлетворил ходатайство об их отводе, указав, что обстоятельства, исключающие участие в деле защитников по назначению, отсутствуют. Таким образом, по мнению К., ст. 50 и ст. 52 УПК РФ, допуская невозможность отказа от помощи защитника по назначению даже в случае, когда в деле участвует защитник по соглашению, нарушают его конституционные права, в частности – на получение квалифицированной юридической помощи.

В вынесенном по делу заявителя решении (Постановление КС РФ от 17 июля 2019 г. № 28-П; далее – Постановление № 28) Cуд напомнил, что право обвиняемого самостоятельно выбирать адвоката, которому он доверяет и с которым может согласовать стратегию защиты, позволяет максимально реализовать законные интересы подзащитного – важность доверительных отношений между адвокатом и обвиняемым неоднократно отмечалась им и ранее (Постановление КС РФ от 27 марта 1996 г. № 8-П, Постановление КС РФ от 29 ноября 2010 г. № 20-П и др). В то же время в силу публично-правовой природы оказания юридической помощи обвиняемому его право на выбор защитника или отказ от услуг последнего может ограничиваться в интересах правосудия, например для обеспечения судебной защиты прав и законных интересов других участвующих в деле обвиняемых, а также потерпевших, указал Суд.

Возможность ограничения права на выбор адвоката в обозначенных целях подтверждает и ЕСПЧ, отмечая при этом, что в отсутствие достаточных оснований для такого ограничения, которое в результате отрицательно сказалось на защите обвиняемого, имеет место нарушение права лица на справедливое судебное разбирательство, так как возможность защищать себя самостоятельно или с помощью конкретного защитника является одной из составляющих этого права (п. 1, подп. «с» п. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод; Постановление ЕСПЧ от 20 января 2005 г. по делу «Майзит (Mayzit) против Российской Федерации», Постановление ЕСПЧ от 20 октября 2015 г. по делу «Дворский (Dvorski) против Хорватии» и др.).

Для составления договора оказания юридических услуг воспользуйтесь сервисом «Конструктор правовых документов» интернет-версии системы ГАРАНТ. Получите полный доступ на 3 дня бесплатно!

В решениях ЕСПЧ также обосновывается и допустимость ограничения в интересах правосудия и при наличии объективных и серьезных оснований для этого права лица защищаться самостоятельно. Например, если обвиняемый препятствует надлежащему проведению разбирательства или такое ограничение необходимо в целях защиты уязвимых свидетелей. Но в относительно простых делах по не являющимся тяжкими преступлениям воспрепятствование желанию обвиняемого защищать свои интересы без помощи адвоката, по мнению Суда, не допускается (Постановление ЕСПЧ от 4 апреля 2018 г. по делу «Коррейя де Матуш (Correia de Matos) против Португалии»).

При этом предусмотренная российским законодательством и признаваемая правомерной ЕСПЧ необязательность отказа обвиняемого от защитника для органов, ведущих производство по делу, не может влечь за собой навязывание лицу конкретного адвоката, от которого он отказался, и принуждения обвиняемого к реализации субъективного права вопреки его воле, заключил КС РФ. В то же время в целях недопущения ухудшения процессуального положения обвиняемого в случае его отказа от защитника дознаватель, следователь или суд обязаны разъяснить ему последствия такого отказа, выяснить причины и в случае их уважительности предложить заменить назначенного защитника. Кроме того, в каждом случае, по мнению Суда, следует устанавливать, является ли соответствующее волеизъявление лица свободным и добровольным.

Однако, поскольку ситуация, когда обвиняемый отказывается от назначенного защитника, а в деле участвует, помимо него, защитник по соглашению, прямо УПК РФ не регламентирована, в таком случае нельзя говорить об отказе защитника вообще. В связи с этим положение кодекса о необязательности отказа не может применяться со ссылкой на необходимость обеспечения защиты прав обвиняемого, так как право на получение квалифицированной юридической помощи предполагается реализованным, подчеркнул КС РФ. И все же оставить без удовлетворения заявление об отказе от защитника возможно и в этой ситуации – если обвиняемый или приглашенный им защитник злоупотребляют правом на защиту. Критериями такого злоупотребления, которые, как напомнил Суд, выработаны судебной практикой, являются, например, необоснованные неоднократные заявления о замене защитника, его неявка в суд под разными предлогами и иные подобные действия стороны защиты, явно направленные на воспрепятствование нормальному ходу судебного разбирательства.

В то же время отклонение заявления об отказе от защитника по назначению в деле, в котором участвует также приглашенный адвокат, не должно исключать возможность реализации последним взятых на себя обязанностей по защите прав доверителя, отметил КС РФ.

На основании вышеизложенного Суд постановил, что положения ст. 50 и ст. 52 УПК РФ не противоречат Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу не позволяют дознавателю, следователю или суду оставить без удовлетворения заявление лица об отказе от защитника по назначению при участии в уголовном деле приглашенного обвиняемым адвоката, если в поведении последних нет признаков злоупотребления правом на защиту. Приведенное в Постановлении № 28 толкование обозначенных норм является общеобязательным, что исключает возможность наделения их каким-либо иным смыслом в последующей правоприменительной практике.

Читайте также:  Сколько в россии обвинительных приговоров

Судебные постановления, вынесенные в отношении заявителя и основанные ни отличном от выявленного в Постановлении № 28 конституционно-правового смысла оспариваемых положений УПК РФ, подлежат пересмотру, что, однако, не предполагает повторного проведения процессуальных действий, если присутствие при их совершении адвоката по назначению после непринятия отказа от него обвиняемого не повлияло на защиту этого лица отрицательно.

Навигация: Главная
Комментарий к кодексу профессиональной этики адвоката
2.20. О недопустимости отказа от защиты

2.20. О недопустимости отказа от защиты

В ч. 2 и 4 ст. 13 изложены важные правила, развивающие и уточняющие требования УПК РФ и Закона об адвокатуре, о недопустимости отказа от защиты. Часть 2 статьи 13: «Адвокат, принявший в порядке назначения или по соглашению поручение на защиту по уголовному делу, не вправе отказаться от защиты и должен выполнять обязанности защитника до стадии подготовки и подачи кассационной жалобы на приговор суда по делу его подзащитного. Адвокат, принявший поручение на защиту в стадии предварительного следствия в порядке назначения или по соглашению, не вправе отказаться без уважительных причин от защиты в суде первой инстанции».

Данное развивающее положение имеет в практике очень важное значение. Действительно, закон запретил любой отказ от защиты (ч. 7 ст. 49 УПК РФ). В соответствии с этим запретом адвокат не вправе по своей воле отказаться от нее, какие бы действия ни предпринимал подзащитный, иные заинтересованные лица. Полагаем, что отказом является не только выраженное мнение о полном неучастии в защите (полный отказ), но и отказ от участия в отдельных следственных и иных процессуальных действиях: с конкретным следователем, в определенном месте, в определенное время и т.п. (частичный, «эпизодический» отказ).

Исключение составляют только случаи, когда отказ определяется объективными, уважительными причинами, например болезнь адвоката и т.п. Но и в этих случаях защитник в соответствии с требованиями профессиональной этики обязан предпринять все возможные усилия для того, чтобы не срывать процессуальные действия, проводимые с его участием, тщательно планировать свое рабочее время, не брать поручений (в таком количестве, такого свойства), которые он заведомо не может выполнить или имеется риск частых срывов планируемых мероприятий и т.п.

Вариантами как полного, так и частичного отказа могут быть следующие случаи:

1. Отказ по мотиву неоплаты подзащитным услуг защитника: совершается, как правило, защитником по назначению или защитником по соглашению, не довольным размером полученного гонорара. Очень распространен, хотя часто вуалируется, прикрывается иными мотивами, которые будут описаны ниже.

2. Отказ по мотиву глубокого и непримиримого конфликта со следователем, дознавателем, прокурором, судьей как протест имеющимся, по мнению адвоката, грубым и систематическим нарушениям закона. Между тем названные обстоятельства также не могут являться правомерным основанием к отказу. На нарушения со стороны субъекта расследования адвокат вправе и обязан реагировать указанными в законе средствами: жалобами, ходатайствами, отводами, замечаниями в протокол следственного действия и т.д., но не отказом от защиты.

Так, весьма распространены факты отказа защитника подписать протокол допроса или иного следственного действия, протокол ознакомления с материалами уголовного дела в порядке ст. 217 и 218 УПК РФ и другие документы именно по мотиву допускаемых следствием нарушений, неэтичного поведения со стороны следователя, дознавателя.

Между тем по смыслу закона, а также исходя из положений ч. 2 ст. 1, ч. 1 ст. 167 УПК РФ, защитник не вправе отказаться от подписания протокола следственного действия. Более того, в этой статье защитник назван в числе тех лиц, которые обязаны своей подписью удостоверять факт отказа другого участника следственного действия от подписания протокола или факт невозможности его подписания. Бывают случаи, когда некоторые адвокаты, как говорится, «в пылу полемики», демонстративно рвут соответствующие протоколы и иные документы, составляют «протоколы о нарушениях» и т.п.

Да, факты грубости, нарушений закона и даже преступлений со стороны следователей и дознавателей носят весьма распространенный характер. Но как бы ни вел себя следователь, адвокат не вправе отказаться от защиты, отказаться подписать соответствующие документы, удалиться в знак протеста и т.п.

3. Отказ в связи с угрозами, шантажом, насилием со стороны недобросовестных должностных лиц стороны обвинения, иных заинтересованных лиц представляет собой особый вид отказа. Здесь защитник в той или иной мере вынужден отказаться от выполнения своих профессиональных обязанностей не совсем по своей воле. Он опасается угроз, как правило, со стороны недобросовестных следователей и оперуполномоченных, руководителей правоохранительных и иных властных органов. Точнее было бы сказать — со стороны должностных преступников.

Подобные угрозы имеют место и со стороны представителей организованных преступных формирований, если деятельность адвоката им по той или иной причине не по душе. Угрозы, «предупреждения» выражаются и в форме посягательств на имущество адвокатов («организованные» кражи, грабежи, погромы в квартирах, уничтожение или повреждение имущества, похищения документов адвокатского досье и т.п.), в попытках похищения самого адвоката или близких ему людей, в захвате заложника, в шантаже компрометирующими материалами и т.п.

Несмотря на то, что формально и такие отказы являются неправомерными, реально же действия адвокатов подлежат оценке с позиции малозначительности (ч. 2 ст. 18 Кодекса) и критериев крайней необходимости. Конечно, не в уголовно-правовом значении этой категории (ст. 39 УК РФ).

Однако, прежде всего, здесь необходимо применять самые жесткие меры в отношении тех лиц, которые позволяют себе использовать такие незаконные, преступные методы. Если такая возможность, без реальной угрозы причинения ущерба его охраняемым законом интересам и интересам клиента у адвоката имеется, ему необходимо сообщить о давлении на него в адвокатскую палату и в компетентные органы для организации соответствующих мер.

Вместе с тем, на наш взгляд, адвокат обязан адекватно оценивать характер той или иной угрозы. Не должно быть так, что от малейшего намека на неприятности защитник в испуге бросает на произвол судьбы своего клиента. При соответствующих условиях, такой отказ от защиты органами адвокатской палаты может быть признан нарушением закона и этики.

4. Отказ от защиты в связи с подкупом со стороны заинтересованных лиц. Такой отказ, на наш взгляд, есть одно из грубейших нарушений профессиональной этики и закона. Речь идет о весьма распространенных случаях, когда квалифицированному адвокату передают или обещают передать крупную денежную сумму, иные материальные и нематериальные блага (должность, привилегии, помощь в решении проблем и т.п.) за то, чтобы он прекратил защищать определенное лицо (лиц) или в тайне передал их.

Как бы ни был неплатежеспособен доверитель (пусть хоть защита по назначению), сколь бы ни были заманчивыми условия подкупа, адвокат ни в коем случае не вправе идти на сделку против интересов подзащитного. Это в высшей степени неэтично и безнравственно, хотя и не подпадает под признаки какого-либо преступления. Само собой — ведь адвокат не субъект получения взятки (ст. 290 УК РФ, примечание 1 к ст. 285 УК РФ) или коммерческого подкупа (ч. 3 ст. 204 УК РФ, примечание 1 к ст. 201 УК РФ). Помимо нарушения ч. 2 ст. 13 Кодекса, действия недобросовестного адвоката подлежат оценке и по ст. 5 — подрыв доверия, который недвусмысленно признается несовместимым со званием адвоката (ч. 3).

5. Отказ по мотиву личной неприязни к подзащитному, отказ как вид нарушения принципа равноправия в зависимости от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, религии и т.д.

Данные мотивы носят также весьма распространенный характер, особенно первый мотив — личная неприязнь. Часто адвокаты заявляют, что им крайне неприятен сам подзащитный, его характер и внешность, привычки и т.п. У многих, особенно неопытных адвокатов, вызывает отвращение, страх то преступление, в совершении которого подозревается его клиент. Некоторые защитники брезгуют ходить в следственный изолятор, боятся заразиться от подзащитного инфекционными заболеваниями (чаще всего сифилис, туберкулез, чесотка) и т.п. Чисто по-человечески понять адвоката в таких случаях можно. Но как профессионал он обязан пренебречь своими эмоциями, и если уж он принял на себя защиту человека, то не имеет права отказываться от нее, как бы он к подзащитному ни относился.

Однако подобные мотивы, а в особенности неприязнь по признаку пола, расы, национальности и др., адвокаты если и имеют, то, как правило, тщательно скрывают. А чаще всего, желая отказаться от защиты, «вуалируют» отказ нижеприведенными способами.

6. Отказ, мотивированный различными «ложнообъективными» причинами. Такими причинами могут быть, в частности:

  • незнание языка, которым владеет подзащитный;
  • обвиняемый привлекается к ответственности в дальнем регионе, дело будет расследовано (направлено в суд) не по месту жительства защитника;
  • адвокат не может реально помочь подзащитному, поскольку находится в личных неприязненных отношениях со следователем, прокурором, судьей и др. Иногда защитник как бы по секрету говорит своему клиенту, что тому нужен другой защитник, тот, что «числится своим» у недобросовестного следователя, прокурора, судьи;
  • он не достаточно квалифицирован по делам соответствующей категории, может неумышленно навредить клиенту и т.д.;
  • у него вдруг возникла большая загруженность по другим делам
  • и другие причины.

Нельзя не отметить, что сами по себе эти мотивы весьма существенны и могут, а иногда и должны служить препятствием к возникновению правоотношений между адвокатом и подозреваемым, обвиняемым. Но, во-первых, такой отказ возможен со стороны адвоката только до официального принятия на себя защиты. Как говорится, раньше надо было думать. Во-вторых, после вступления защитника в дело отказ возможен только по инициативе самого подзащитного. Он вправе отказаться от защиты вообще или от услуг конкретного адвоката в частности по правилам ст. 52 УПК РФ.

Еще одним правомерным видом отказа защитника могут стать обстоятельства, исключающие его участие в производстве по делу (п. 2 ч. 4 ст. 6 Закона об адвокатуре; ст. 72 УПК РФ). Вернее, защитник должен сообщить следователю о наличии данных обстоятельств, как только сам узнал о них, а следователь обязан принять соответствующее решение (ст. 72 и 69 УПК РФ). Но в этом случае квалификационной комиссии адвокатской палаты при рассмотрении вопроса об ответственности адвоката предстоит выяснить, знал ли он об этих обстоятельствах до принятия поручения.

7. Способы инсценировки отказа от защиты. Каждому адвокату известно, насколько грубым нарушением закона является с его стороны отказ от защиты. Поэтому многие пытаются вуалировать, инсценировать свой отказ самыми различными незаконными и аморальными способами. Фактически все эти способы рассчитаны на то, чтобы заставить, вынудить либо убедить подзащитного отказаться от защиты вообще либо от конкретного защитника (в порядке ч. 1 ст. 52 УПК РФ).

Вот некоторые из таких способов:

  • адвокат начинает умышленно работать из рук вон плохо, демонстрировать низкую квалификацию, срывать следственные действия, не заявлять, когда это необходимо, жалоб и ходатайств и т.п., т.е. вынуждает подзащитного к отказу от него;
  • адвокат сознательно идет на конфликт, инициирует ссору с клиентом и, воспользовавшись ей, требует от подзащитного добровольного отказа;
  • адвокат, работающий по назначению или недовольный суммой вознаграждения, высокомерно заявляет подзащитному, что «бесплатно — только сыр в мышеловке», т.е. он будет осуществлять защиту на таком низком уровне, что лучше уж обвиняемому вообще быть без защитника;
  • адвокат прямо угрожает подзащитному, что если тот «добровольно» не откажется, то он, защитник, не только не поможет, но и сознательно навредит обвиняемому. «Лучше откажись добровольно, иначе будет хуже», — угрожает он;
  • адвокат придумывает историю о том, что у него скрытый конфликт со следователем (судьей, прокурором), что они ему хотят навредить, а потому могут «отыграться» на подзащитном. Так что лучше опять-таки отказаться добровольно.
  • и множество других не менее нечистоплотных способов.

Необходимо отметить, что иногда те обстоятельства, которые инсценирует адвокат, на самом деле имеют место. Например, адвокат-непрофессионал, конфликтует со следствием, судом, не умышленно срывает следственные действия и т.п. И в практике очень трудно определить, понуждал ли адвокат своего подзащитного к отказу или действовал по другим мотивам.

Суд подчеркнул, что участие в деле защитника по назначению после вступления в дело защитника по соглашению допустимо только при явном злоупотреблении правом на защиту со стороны обвиняемого или приглашенного им адвоката

17 июля Конституционный Суд РФ принял Постановление № 28-П по делу о проверке конституционности ст. 50 и 52 УПК РФ.

В июле 2016 г. дело поступило в Кызылский городской суд Республики Тыва, который назначил подсудимому защитника за счет средств федерального бюджета. В январе 2018 г. суд назначил Кавалерову и другим обвиняемым по данному делу еще одного защитника. В том же месяце подсудимый подал ходатайство об отводе вновь назначенного адвоката, которое суд не удовлетворил.

В ноябре 2018 г. родственники Юрия Кавалерова, находящегося под стражей, заключили соглашение с приглашенным адвокатом, который на следующий день был допущен судом к участию в деле. В судебном заседании он заявил ходатайство об отводе ранее назначенных защитников, которое поддержал и подсудимый. Однако суд ходатайство отклонил, мотивируя тем, что отказ от защитника не является обязательным для суда, а обстоятельства, исключающие участие в деле защитников по назначению, отсутствуют.

Обращаясь в КС, заявитель указал, что ст. 50 УПК противоречит положениям Конституции РФ, позволяя суду не ограничивать количество защитников на одного подсудимого, что приводит к манипулированию правом на квалифицированную юридическую помощь. Кроме того, указанная норма позволяет судебному сообществу допускать одновременное участие в деле защитников по назначению и по соглашению, что способствует возникновению множественной (двойной) защиты без воли на то доверителя.

Таким образом, сообщается в жалобе, правовая позиция КС, выраженная в определениях от 17 октября 2006 г. № 424-О, от 8 февраля 2007 г. № 251-О-П и др., не воспринята судебной практикой, а толкование норм ст. 50 и 52 УПК не в соответствии с конституционно-правовым смыслом, выявленным КС, привело к ущемлению прав Юрия Кавалерова, в том числе на квалифицированную юридическую помощь и судебную защиту.

КС указал на недопустимость навязывания лицу конкретного защитника, от которого оно отказалось

Рассмотрев жалобу, Конституционный Суд указал, что право на защиту, гарантированное ч. 2 ст. 48 Конституции, во взаимосвязи с положениями международно-правовых актов и по смыслу правовых позиций КС, выраженных в постановлениях от 27 марта 1996 г. № 8-П, от 29 ноября 2010 г. № 20-П, предполагает возможность выбора защитника. Это позволяет достичь эффективности как получаемой юридической помощи, так и судебной защиты в целом, поскольку осуществление представительства в деле адвокатом, которому подзащитный доверяет и с которым он может согласовать стратегию защиты, максимально способствует реализации его законных интересов.

КС добавил, что в ст. 5 и п. 1 ст. 6 Кодекса профессиональной этики адвоката также подчеркивается, что взаимодействие адвокатом с доверителем носит лично-доверительный характер.

В то же время, отмечается в постановлении, в силу публично-правовой природы оказания юридической помощи подозреваемому, обвиняемому его право на выбор конкретного защитника или на отказ от его услуг может быть ограничено в интересах правосудия для обеспечения быстрой, справедливой и эффективной судебной защиты не только данного лица, но и других участников дела, включая потерпевших. Основаниями для ограничения могут быть, в частности, отказ или неспособность подозреваемого или обвиняемого защищать себя лично, ненадлежащая защита его интересов, наличие поводов для отвода защитника, его длительная неявка и иные обстоятельства.

Однако, несмотря на значение доверительных отношений между адвокатом и доверителем, данное право может при необходимости определенным образом ограничиваться в случаях бесплатной юридической помощи и если интересы правосудия требуют, чтобы обвиняемый был представлен адвокатом, назначенным судом. Внутригосударственные власти должны учитывать желание подзащитного в части его выбора представителя, но могут пренебречь этим желанием при наличии относимых и достаточных оснований. Там, где основания отсутствуют, ограничения в свободном выборе адвоката могут повлечь нарушение п. 1 ст. 6 Конвенции наряду с указанной выше нормой, если это отрицательно сказалось на защите обвиняемого.

Со ссылкой на свои ранее высказанные позиции КС напомнил, что в УПК прямо закреплено право подозреваемого, обвиняемого отказаться от помощи защитника в любой момент производства по уголовному делу, пригласить другого защитника или нескольких. В то же время Кодекс установил случаи обязательного участия защитника в уголовном судопроизводстве и обязанность дознавателя, следователя и суда обеспечить участие защитника в форме его назначения при неявке приглашенного защитника в установленный законом срок. При этом постановление о назначении защитника не влечет отстранения от участия в деле защитника по соглашению (определения КС от 28 июня 2018 г. № 1409-О и № 1412-О).

Обоснованность отказа от защитника должна оцениваться, в том числе, исходя из указанных в ст. 72 УПК обстоятельств, исключающих его участие в деле, а также с учетом норм ст. 6 и 7 Закона об адвокатуре, закрепляющих полномочия и обязанности адвоката. Вместе с тем, добавил Суд, ч. 2 ст. 52 УПК во взаимосвязи с ч. 1 той же статьи и ст. 51 и не наделяя отказ от защитника свойством обязательности для дознавателя, следователя и суда, предполагает, что при разрешении соответствующего заявления в каждом случае следует установить, является ли волеизъявление лица свободным и добровольным и нет ли причин для признания отказа вынужденным и причиняющим вред его законным интересам.

Таким образом, резюмировал Конституционный Суд, оспариваемые нормы УПК не могут расцениваться как противоречащие Конституции, поскольку не позволяют дознавателю, следователю или суду оставлять без удовлетворения заявление лица об отказе от защитника по назначению при участии в уголовном деле защитника по соглашению, если в поведении этого лица и приглашенного защитника отсутствуют признаки злоупотребления правом на защиту. Применение впредь данных положений вопреки указанному в данном постановлении конституционно-правовому смыслу не допускается.

Процессуальные решения, вынесенные по делу заявителя, КС признал подлежащими пересмотру, если для этого нет иных препятствий, не предполагается повторное совершение процессуальных действий, если присутствие в деле адвоката по назначению после непринятого отказа от него не сказалось отрицательно на защите обвиняемого с учетом разбирательства в целом.

Таким образом, добавил Геннадий Шаров, долгое время существовало противоречие, которое сейчас разрешил КС, постановив, что воспрепятствование субъективному праву на отказ от защитника по назначению недопустимо, если в таком ходатайстве следователь или суд не усмотрит попытку злоупотребления правом.

Другой пример противоречивости постановления, добавил адвокат, – указание КС на то, что УПК прямо не регламентирует ситуацию, связанную с участием в деле защитника по назначению, от которого подозреваемый, обвиняемый отказывается при одновременном участии в деле защитника по соглашению. В постановлении подчеркивается, что такой отказ не может рассматриваться как отказ от защитника вообще, так как право подозреваемого, обвиняемого на получение квалифицированной юридической помощи предполагается обеспеченным, а потому положение ч. 2 ст. 52 УПК о необязательности отказа от защитника для дознавателя, следователя и суда в данном случае не может применяться со ссылкой на защиту прав подозреваемого, обвиняемого.

Источники:
http://gr-kodeks.ru/2.20.-o-nedopustimosti-otkaza-ot-zashhity.html
http://advokatrd.ru/news/news_673.html

Читайте также:
Adblock
detector