Виктимблэйминг простыми словами, это когда вы слышите в быту:
«Жертва изнасилования виновата сама», «Родители ребенка виноваты в том, что у него врожденное заболевание», «Нечего было возвращаться домой поздно, поэтому сумку украли», «Нечего реветь, сама виновата в том, что случилось», «Подумай, что привлекло в твоем поведении насильника» и т.д.
Некорректное и неуместное поведение работников социальных и медицинских служб может повлечь за собой ретравматизацию пострадавшего и относится к одной из форм виктимблейминга.
Но как не допустить этого процесса в своей работе? Особенно начинающему специалисту. Ведь такие фразы как: «Тебе нравится быть жертвой», «Ты получаешь выгоду, создавая себе подобные ситуации» тоже могут быть отнесены к одному из видов виктимблэйминга.
Важно помнить (или знать), что при столкновении с травмирующим событием, которое выходит за рамки обычного человеческого опыта, человек проживает ряд стадий. В литературе их рассмотрено достаточно много, и последняя стадия обычно называется «адаптация», «принятие произошедшего», «ассимиляция». После чего у человека наступает облегчение. И на ранних стадиях важны:
1. Создание ощущения безопасности и ясных терапевтических отношений: доверительная атмосфера, хороший клиент-терапевтический альянс, безопасное пространство и т.д.
2. Создание у клиента ресурсов для дальнейшей работы с переживанием. Мне очень нравится термин Питера Левина «Контейнирование переживания».
3. Помощь в принятии факта произошедшего. Возможность делиться произошедшим (в быту это чаще всего распознают за жалобы и человека тут же подвергают «эмоциональной порке»). Обучение методам совладания с последствиями травмы.
И только после этих стадий уместны все интервенции на принятие ответственности за свое поведение в экстремальной или травматической ситуации. В том числе работа с повторяющими травматическими сценариями, границами и прочим.
В моем понимании при попытках вернуть жертве ответственность на первых же стадиях проживания травматического события, у клиента возникает «сопротивление», что вполне закономерно. И, может быть, попытка вернуть ответственность за происходящее идет у специалиста от чистого сердца, но чаще всего клиентами она не принимается. Более того, это часто приводит к тому, что хорошо внушаемые люди, начинают предаваться самообвинениям. А самообвинение и адаптация — это совсем разные вещи.
P.S. Почему человек не заметил чего-то и попал в беду? Ну, это же так очевидно, туда не надо было ходить!
Ответ прост: Потому что мир не идеален, все совершают ошибки. У человека совсем другой жизненный опыт, другие родители, которые, скорее всего, использовали авторитарный стиль воспитания и т.д.
P.P.S. Жертв не надо жалеть, это может создать треугольник жертва-спасатель-тиран. Я могу стать спасателем, если буду жалеть жертву.
Спасать и помогать проживать человеку стадии шока, отрицания, гнева, депрессии — это совсем разные вещи. Если это делать бесплатно и 24 часа в сутки, преследуя какие-то корыстные цели, то это — спасение.
А молчаливое присутствие рядом, теплый чай и плед для друга — это близость и человечность.
Берегите друг друга!
Как становятся жертвами
Откуда берется виктимблейминг
Изощренные психологические манипуляции, изоляция от внешнего мира, преувеличение значения насильника в жизни женщины и одновременно вера в справедливый мир — все это совершенно сбивает с толку, и в конечном счете жертва домашнего насилия теряет связь с реальностью, а также понимание того, что такое хорошо и плохо. Именно в такой ситуации расцветает виктимблейминг. Осуждение окружающих, которые не представляют, как на самом деле происходит насилие в отношениях совершенно обычных с виду людей, отлично накладывается на растерянность жертв.
Жертву насилия может ждать осуждение на разных этапах. Когда появляются первые эпизоды, женщина замечает неодобрение окружающих в отношении ее якобы провоцирующего поведения: недостаточно мудро себя повела, не то сказала, подала холодный ужин. А когда насилие становится очевидным — женщина терпит серьезные побои, попадает в больницу, переживает сексуальное насилие, — ей говорят, что сама виновата, потому что терпела, не уходила, позволяла с собой обращаться таким образом.
Несложно представить, как влияет на жертв домашнего и сексуального насилия столкновение с подобной позицией. Во-первых, это мешает им поправить свое положение и прервать контакты с насильником. Во-вторых, если жертве удалось выбраться из этой ситуации физически, она получает сильнейшую психологическую травму. По словам Марины Травковой, для человека, чья самооценка разрушена, любое порицание может стать критичным.
Чем чревато столкновение с правоохранительными органами
Вообще, уголовно-процессуальный кодекс не ставит вопрос о характеристиках потерпевшего в принципе — то есть не важно, что из себя представляет человек, в отношении которого было совершено преступление. Однако, как рассказывает Мари Давтян, по делам об изнасилованиях характеристику жертвы собирают, причем нередко она получается в пять раз больше, чем характеристика агрессора. Рассматривают все: где родилась, на кого училась, с кем дружила, с кем состояла в отношениях, также подробно проверяют все социальные сети, чтобы найти компрометирующий материал.
Тех, кто сумел преодолеть эти унижения, и в дальнейшем ждет кошмар: женщинам приходится многократно и в подробностях описывать преступление, и отвечать на вопросы о том, не была ли юбка слишком короткой, а суп слишком холодным. При этом жертве могут устроить очную ставку с обвиняемым, и если женщина уже успела немного поправить свое психологическое состояние, то после такого ей придется все начинать заново.
Мари Давтян объясняет эту ситуацию просто: сотрудники полиции — такие же люди, в головах которых работают те же механизмы виктимблейминга, что и у всех. Они подвержены всем существующим в обществе мифам и стереотипам, но от их поведения при этом может зависеть жизнь жертвы.
Конечно, в нашей стране есть кризисные центры, лучшие из которых созданы частными лицами. Но, как отметили жертвы насилия, информация о них не на слуху, не на поверхности, в моменты совершаемого над ними насилия они даже не представляли, где эту информацию искать.
Что делать
С психологическими последствиями насилия бороться необходимо. Ниже приведены советы от юриста, психолога и девушек, переживших насилие, о том, как лучше вести себя после случившейся трагедии:
Не ходите в полицию одна — идите подавать заявление с подругой, мамой, с кем‑то, кто может поддержать вас
Обязательно требуйте талон-уведомление — без него ваше дело не будут рассматривать. Выдать талон — прямая обязанность полицейского, и если он отказывается делать это, пригрозите ему жалобой в прокуратуру;
Обратитесь в организации, оказывающие помощь жертвам домашнего или сексуального насилия;
Молчание разрушает изнутри, поэтому рассказывайте о насилии, звоните в кризисные центры, не бойтесь делиться с людьми, которым доверяете.
Верьте пострадавшей — это самое главное;
Повторяйте ей, что она не виновата и поддерживайте жертву насилия во всем, через что ей предстоит пройти;
Постарайтесь проявить максимум эмпатии и не давить;
Жертвы насилия отмечали, что в определенные моменты ощущали себя вещью, которой пользуются. Поэтому дайте человеку возможность почувствовать себя нужным и любимым.
Но нет. Виктимблейминг — это когда в преступлении обвиняют именно жертву. Жертву этого же преступления.
Сама виновата
Однажды, общаясь с юной девушкой, я как будто случайно, между прочим услышала от нее о болезненном инциденте. Девушка шла по своим делам днем, по людной дороге. За ней увязался мужчина средних лет и в каком-то из поворотов стал тянуть ее за руки, прижал к торцовой стене дома, стал обнимать ее, целовать. Девушка отбилась от него, убежала, но страх перед мужчинами остался, и до того сильными были этот страх и отвращение, что вскоре она объявила себя ЛГБТ.
Или история другой моей клиентки — взрослой женщины, которую периодически избивает муж. Избивает сильно, до синяков, до шрамов. Она обратилась за помощью. Но не в полицию, а ко мне. Как вы думаете, с каким запросом?
Здоровая ответственность и чувство вины
Как это работает?
Это простой пример, который на пальцах показывает, в чем разница между здоровой ответственностью и развитием болезненного чувства вины.
Сейчас принято говорить о том, что человек сам управляет своей жизнью и спрашивать надлежит только с себя самого, а не с других. Это утверждение верно, но только до какой-то степени.
Сказать можно, и нередко именно так и говорят. Только вот насколько это верно?
Человек может управлять своим поведением. И его поведение может влиять на то, как он живет. Но никто не застрахован от встречи с психопатом, от стихийного бедствия, от катастрофы, в конце концов.
Если чувство ответственности и вины в человеке развито умеренно или достаточно (то есть он отличает то, на что он может повлиять, а на что — нет), встретившись с психопатом, он запросто от него уйдет.
Принятие на себя ответственности за чужие поступки, за то, на что ты никак не можешь повлиять, — прямой путь к неврозу. И к собственному разрушению. Все начинается с детства. Будьте внимательны к своим детям!
Источники:
http://daily.afisha.ru/relationship/4122-sama-vinovata-pochemu-zhertv-nasiliya-prinyato-obvinyat-i-kak-s-etim-borotsya/
http://psy.systems/post/viktimblejming-pochemu-my-vinim-zhertvu