Нужна ли прокуратуре общенадзорная функция

Понятие функций прокурорского надзора

Под прокурорским надзором понимают одну из форм государственной деятельности, целью которой является обеспечение единого понимания и применения законодательства.

Под функцией, в современной юридической науке, принято понимать главные направления в деятельности.

Функции прокуратуры

Для определения функций в рамках прокурорского надзора необходимо, для начала, установить место и роль прокуратуры в современной системе государственных органов. Получается, что ключевым понятием, которое раскрывает структуру, содержание, пределы деятельности прокуратуры являются ее основные направления деятельности/функции.

• Надзорная деятельность за правильным исполнением норм современного законодательства;
• Преследование уголовного характера;
• Координация деятельности органов, которые принято относить к правоохранительным, при совместной работе;
• Участие прокуратуры в деятельности, которая относится к правотворческой;
• Деятельность по выпуску и редакции изданий специального назначения;
• Деятельность, которая относится к международно-правовой.

Попробуй обратиться за помощью к преподавателям

Основные функции надзорной деятельности прокуратуры

• соблюдение норм основного закона страны;
• надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина;
• соответствие правовых актов, которые издают органами и их должностные лица, нормам современного законодательства.

Некоторые из данных функций требуют более детального рассмотрения.

Надзорная функция за соблюдением основного закона страны

Под предметом данного направления надзорной деятельности понимается соблюдение норм основного закона государства, а так же большого объема разнообразных по содержанию законов и иных правовых актов.

Данная многочисленность и разнообразие становится препятствием для построения внутренней структуры или классификации.

В связи с объемностью предмета данной надзорной отрасли на практике в ее пределах выделяются более мелкие направления. Наиболее важные виды законодательных актов закреплены в специальных приказах Генпрокурора.

Следует отметить, что проверке законности могут быть подвергнуты только правовые акты.

Надзорная функция за соблюдением прав и свобод человека и гражданина

Отталкиваясь от рамок данного направления, надзор осуществляется за исполнением законов федеральными министерствами, государственными комитетами и иными федеральными органами власти, а так же их отделениями на местах.

В качестве специфики данной отрасли надзора принимается сфера общественных отношений, связанная с правами и свободами граждан.

Предметом данной отрасли надзорной деятельности является соблюдение норм основного закона страны, которые содержат закрепление прав и свобод граждан и человека. Помимо этого, в предмет данного направления надзорной деятельности входят все нормативные акты, которые связанны с данными конституционными нормами.

Надзорная функция за исполнением норм закона органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность и предварительное следствие

Под целью данного направления прокурорского надзора понимают обеспечение всесторонности, полноты и объективности исследования всех обстоятельств дела. Современное уголовно-процессуальное законодательство устанавливает границы деятельности прокурорского надзора в данной сфере.

Под предметом данного направления надзора понимают соблюдение, закрепленных в конституции, прав и свобод, установленные этапы рассмотрения заявлений/сообщений о подготовке совершения правонарушений, выполнение действий по оперативно-розыскным мероприятиям и проведению расследования, законность решений, которые принимаются органами, проводящими данные мероприятия.

Задай вопрос специалистам и получи
ответ уже через 15 минут!

Похожие темы научных работ по государству и праву, юридическим наукам , автор научной работы — Павлов В.С.,

основании брачного договора, так и на основании соглашения о разделе имущества или любого иного организационного семейного договора, сущность которого заключается в прекращении режима общности имущества супругов и установлении режима общей долевой или раздельной собственности [5]. Заключенный супругами семейный договор является самостоятельным основанием приобретения права собственности на ставшее предметом соглашения имущество, включая недвижимое [3].

Право собственности на недвижимое имущество возникает у супруга, в раздельную собственность которого оно передано, с момента вступления в силу соответствующего семейного договора [7].

В организационном семейном договоре об изменении режима недвижимости следует отразить факт нахождения объекта недвижимости во владении супруга, приобретающего его в раздельную собственность, либо придать договору силу акта приема-передачи недвижимости и предусмотреть обязательства сторон по осуществлению передачи недвижимости и государственной регистрации перехода права собственности на передаваемое недвижимое имущество [1].

Поскольку соответствующий организационный семейный договор о прекращении общей собственности супругов остается актом внутрисемейным и государственной регистрации не подлежит, в целях беспрепятственной реализации правомочия распоряжения переданным недвижимым имуществом в сделках с третьими лицами супругу-приобретателю следует выполнить требования гражданского законодательства, определяющие порядок приобретения права собственности на имущественные объекты, вводимые в гражданский оборот в избранном семейным договором режиме [4].

Список использованной литературы:

1. Деханов С.А., Измайлова Н.А. Государственная регистрация прав собственности на наследственное имущество, переходящее в порядке наследования // Нотариус. 2012. № 5.

2. Илюшина М.Н., Чашкова С.Ю. Особенности договорных форм раздела общего имущества супругов предпринимательского назначения // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. № 3.

3. Левушкин А.Н. Правовая природа соглашения супругов о разделе общего имущества // Юридический мир. 2011. № 3.

4. Низамиева О.Н. Соглашение об определении долей в общем имуществе и соглашение о разделе общего имущества супругов: особенности правового регулирования // Нотариус. 2005. № 4.

5. Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 т. / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. Т. 1. С. 187.

6. Победоносцев К.П. Курс гражданского права: В 3 т. / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. М.: Зерцало, 2003. Т. 2. С. 132.

7. Суханов Е.А. О видах сделок в германском и в российском гражданском праве // Вестник гражданского права. 2006. № 2.

Павлов Валерий Семенович

канд. истор. наук, доцент СЗИУ РАНХиГС при Президенте РФ, г. Санкт-Петербург, РФ E-mail: pvs751@mail.ru

ОБЩЕНАДЗОРНАЯ ФУНКЦИЯ РОССИЙСКОЙ ПРОКУРАТУРЫ В ПЕРИОД САМОДЕРЖАВИЯ (1722-1917)

Прокуратура, созданная Петром I в 1722 г., имела своей главной функцией надзор за высшими органами власти Российской империи. В 30-е годы XVIII века надзорная функция прокуратуры распространилась и на

местные органы власти — губернские присутствия. В период екатерининского правления общий надзор был дополнен стройной системой судебного надзора. С воцарением Александра I в ходе министерской реформы 1802 г. общий надзор за высшими органами власти был фактически упразднен, а за губернскими присутствиями -заметно ограничен. По Судебной реформе 1864 г. функция общего надзора формально была упразднена, но фактически оставалась вплоть до 1899 г., когда было официально объявлено о завершении Судебной реформы в Российской империи.

Прокуратура, генерал-прокурор, губернская прокуратура, министр юстиции, общий надзор, прокурор,

министерская реформа, судебная реформа.

Однако со смертью Петра I (1725 г.) функция надзора заметно ослабла, а после учреждения Верховного тайного совета (февраль 1726 г.) Сенат лишился реальной власти вместе с генерал-прокурором. В 1727 г. были ликвидированы надворные суды вместе с их прокурорами, а в 1729 г. уволены прокуроры из коллегий [2, № 5212]. Таким образом, функция общего надзора, заложенная Петром I, да и сама прокуратура фактически перестали существовать.

При Павле I (1796-1801 гг.) высший надзор в лице генерал-прокурора достиг наибольшей власти — без его участия не решалось ни одно важное дело, но функция местного общего надзора была несколько сокращена -упразднялись должности прокуроров вместе с ликвидацией верхних земских судов, верхних расправ и губернских магистратов.

В правление Александра I (1801-1825 гг.) функция высшего надзора фактически исчезает после учреждения министерств в 1802 г. Отныне и до упразднения прокуратуры в России осенью 1917 г. должность

В период николаевской России (1825-1855 гг.) после создания в 1826 г. Ш-го отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии органы местной прокуратуры фактически сами оказались под жандармским надзором. Возникла реальная угроза не только дальнейшего ограничения общенадзорной функции прокуратуры, но и утраты прокуратурой своей самостоятельности, превращения ее в придаток репрессивного аппарата. Однако с воцарением Александра II (1855-1881 гг.) в России началась подготовка и проведение либеральных реформ. Отмена крепостного права и судебная реформа, потребовали и реорганизации института прокуратуры. В 1860 г. область прокурорского надзора была расширена за счет надзора над созданным независимым институтом судебных следователей. После принятия Судебных уставов 20 ноября 1864 г. органы прокуратуры были реорганизованы, превратившись из территориальной структуры в судебную. Отныне на первое место была выдвинута обвинительная функция, хотя различные виды специального надзора остались: за предварительным следствием, за законностью вынесения приговора и исполнением уголовного наказания [7, № 41 475, № 41 476]. Однако губернская прокуратура была ликвидирована не сразу и не везде, а еще продолжала действовать до завершения реформы, т.е. почти до конца XIX века, поэтому ее полномочия в части общенадзорных функций пришлось ограничить новым Положением о губернской прокуратуре 1866 года [8, № 43 077]. Только в 1899 г. после введения в пяти северо-восточных уездах Вологодской губернии: Велико-Устюжском, Никольском, Сольвычегодском, Яренском и Усть-Сысольском в полном объеме судебных уставов 1864 г. было объявлено о завершении Судебной реформы [9, № 16 489].

Российская прокуратура, реорганизованная в ходе Судебной реформы 1864 г, к концу XIX века окончательно утратила свою общенадзорную функцию. Из прокуратуры губернской, осуществлявшей общий надзор, она превратилась в судебную, главной функцией которой стало обвинение, а также специальный надзор за судебными следователями и за законностью исполнения наказания. Такой российская прокуратура и оставалась вплоть до свержения самодержавия — 27 февраля 1917 г. и в короткий период буржуазной республики — до 25 октября 1917 г.

Список использованной литературы:

1.Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание первое. (1649-1825 гг.) (далее ПСЗРИ-!). Т. VI. СПб.: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830.

2.ПСЗРИ-! Т. VII. СПб., 1830.

3.ПСЗРИ-!. Т. VIII. СПб., 1830.

4.ПСЗРИ-! Т. IX. СПб., 1830.

5.ПСЗРИ-! Т. XX. СПб., 1830.

6. ПСЗРИ- I. Т. XXVII. СПб.,1830.

7.Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание второе. (далее ПСЗРИ-П). Т. XXXIX. СПб.: Типография II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1867.

8.ПСЗРИ-П.Т. Ш Отделение первое. СПб., 1868.

9.Полное Собрание Законов Российской Империи. Собрание третье (далее ПСЗРИ-Ш). Т. XIX. Отделение I. СПб.: Государственная типография, 1902.

10.Спасович В.Д. Судебная реформа // Санкт-Петербургские Ведомости. 1863. № 1-3.

11.Кони А.Ф. Собрание сочинений. Т. 5. М., 1968. 533 с.

12.Муравьев Н.В. Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности. Т. 1. Прокуратура на Западе и в России. М., 1889. 552 с.

13.Немытина М.В. Судебная контрреформа и комиссия Н.В. Муравьева: автореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. юрид. наук / М.В. Немытина; Саратовский юрид. институт. — Саратов, 1987. 148 с.

Паукова Надежда Ивановна

канд.юрид.наук., доцент АНОО ВПО «ВЭПИ» филиал, г. Старый Оскол, РФ, E-mail: nadinkurs@yandex.ru

ОСОБОЕ МЕСТО КОНСТИТУЦИИ РФ В СИСТЕМЕ ИСТОЧНИКОВ

В статье рассматривается вопрос о месте Конституции РФ в системе источников финансового права.

Анализируются две полярные позиции, каждая из которых определяет свое место Конституции РФ в системе

источников финансового права.

Конституция, источники, финансовое право, финансовое законодательство.

В цивилизованных правовых государствах в качестве средства контроля за чиновничьим аппаратом используется судебная жало­ба гражданина, права которого оказались нарушенными. В резуль­тате рассмотрения таких жалоб суд не только защищает права гра­ждан, но и выявляет нарушения законности в правотворческой и правоприменительной деятельности органов государства.

Высказывается мнение, что не имеет значения, кто будет рас­сматривать жалобу — судья или прокурор, и что прокурорский поря­док в этом отношении имеет даже ряд преимуществ. Но это не так.

Судьи независимы и несменяемы, поэтому они способны без опа­сений для себя признать незаконным обжалуемый правовой акт. В отличие от них прокуроры гораздо ближе к исполнительной вла­сти, решения и действия которой обжалуются. Прокурор — чинов­ник, и он может быть солидарен с другим чиновником, действия ко­торого обжалуются. Прокурор не вправе отменять обжалуемый пра­вовой акт. Он может лишь опротестовать его лицу или органу, при­нявшему этот акт, но протест прокурора не обязателен для этого или вышестоящего лица или органа. Они могут не согласиться с проку­рорским протестом, и тогда прокурору придется отстаивать свою позицию перед судом. В этих случаях правоохранительный процесс разделен на два этапа, что отрицательно влияет на сроки рассмот­рения жалоб. Между жалобщиком и судом возникает совершенно ненужное звено — прокурор, лишенный права приостанавливать [253] и отменять ведомственные правовые акты. Гражданам удобнее об­ращаться в суд напрямую, минуя посредничество прокурора. Обра­тившись в суд, граждане могут использовать в своих интересах су­дебную процедуру, гласность, участвовать в рассмотрении своих жалоб и пользоваться услугами адвокатов. Ничего подобного при прокурорском рассмотрении жалоб нет [254] (процедура и сроки их рас­смотрения законом не установлены). В этом отношении представ­ляет интерес постановление Конституционного Суда РФ от 18 фев­раля 2000 г. по жалобе Б. А. Кехмана. Последний обратился с прось­бой ознакомить его с материалами прокурорской проверки, прово­дившейся в прокуратуре Ленинского района г. Самары в связи со сносом жилого дома, часть которого принадлежала жалобщику. Ему в этом было отказано со ссылкой на п. 2 ст. 5 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», где говорится о недопусти­мости предоставлять кому-либо для ознакомления материалы про­верок, проводимых прокуратурой. Конституционный Суд РФ при­знал это положение Закона неконституционным, поскольку оно противоречит, в частности. Конституции РФ, где установлено право гражданина на ознакомление с документами и материалами, затра­гивающими его права и свободы.

Осуществляя общий надзор, прокуратура пытается «объять не­объятное» и не хочет признать, что справиться с этим объемом ра­боты она просто не в состоянии. Во многих районных прокуратурах общим надзором занимается один помощник прокурора. Между тем только на районном уровне принимаются сотни тысяч правоприме­нительных актов. Каждый год в России издается более одного мил­лиона нормативных актов [255] , тогда как прокуроров насчитывается лишь около 40 тыс., из них общенадзорной работой занимается ме­нее половины. Ясно, что проверить законность всех этих актов про­куратура просто не в состоянии. Закон «О прокуратуре Российской Федерации» 1995 г. ограничил общий надзор рассмотрением лишь тех правовых актов, о незаконности которых поступила информа­ция. Но прокуроры недовольны этим и хотят вернуться к временам, когда проводились общенадзорные проверки, независимо от посту­пивших сигналов [256] .

Приводятся ошеломляющие цифры объема общенадзорной ра­боты: за полтора года выявлено и в основном устранено 400 тыс. на­рушений различных законов, за два года по протестам прокуроров отменено более 120 тыс. противоречащих законодательству актов органов представительной и исполнительной власти [257] .

Число обособленных сфер общего надзора достигает 60 (надзор за законодательством о выборах, беженцах, эпидемиях, охране тру­да, оружии, о защите потребителей, рекламе и т. д.) [258] .

Такого рода цифры приводятся как аргумент, якобы подтвер­ждающий полезность и эффективность общего надзора. На самом деле они подтверждают обратное. При нынешней численности про­куратуры добросовестное выполнение этого объема работы про­сто невозможно. В среднестатистические показатели попадают многочисленные случаи совершенно незначительных нарушений, причем «выявленные нарушения как по количеству, так и структуре каждый год удручающе одинаковы» [259] . Автора тревожит, что «проку­ратура все больше возвращается к тому, чтобы влезать во все и за­ниматься всем» [260] .

Прокурор не в состоянии охватить общим надзором все отрасли промышленности, сельского хозяйства и др., где, по имеющимся данным, нарушен закон. Специализация прокуроров затруднена из-за недостатка кадров. Поэтому прокуроры нередко поручают общенадзорные проверки ревизорам и другим специалистам. Про­водится нечто вроде общенадзорного расследования, но чужими руками. Причем явка ревизора или специалиста по вызову проку­рора и проведение ими соответствующих работ рассматриваются как их обязанность, неисполнение которой влечет ответствен­ность [261] .

В то время как прокуроры поглощены общенадзорными провер­ками, мало внимания обращается на качество поднадзорного им предварительного расследования, не раскрываются многие преступления, до 2002 г. по 60% уголовных дел отсутствовало госу­дарственное обвинение в суде, что вынуждало судей восполнять пробелы расследования и выполнять не свойственные им обвини­тельные функции (новый УПК предусматривает обязательное уча­стие прокуроров в суде первой инстанции по делам публичного об­винения с 1 июля 2002 г.).

По справедливому мнению первого заместителя Председателя Верховного Суда РФ В. И. Радченко, «прокуратура не должна выпол­нять функции надзора, она должна осуществлять от имени государ­ства уголовное преследование, а также защищать его публичные интересы путем обращения в независимый суд» [262] . В этом случае, как полагает В. И. Радченко, «30 тысяч прокуроров и их помощников без проблем могут обеспечить поддержание обвинения по всем уголов­ным делам, которые рассматривают 11 тысяч судей в судах первой инстанции» [263] .

Такого рода соображения вызывают резкий протест в прокурату­ре. Так, бывший Генеральный прокурор РФ Ю. И. Скуратов был очень недоволен «настойчивыми попытками некоторых идеологов судебной реформы подорвать доверие к прокуратуре путем ориен­тации на гипотетическое всесилие и благодетельную роль судебной власти, пока еще существующей в России номинально, нежели фак­тически» [264] . Оказывается, не суды, а прокурорский надзор — «основ­ная и универсальная форма надзора за исполнением Конституции и законов » [265] .

Сторонники общего надзора прокуратуры одержимы желанием еще больше расширить его пределы. Подчеркивается, что общий надзор распространен ныне и на коммерческие организации, хотя при проверке состояния законности в них неизбежно вторжение в финансово-хозяйственную деятельность. Далее: «Хотя новая ре­дакция Закона о прокуратуре не причисляет к объектам надзора об­щественные движения, политические партии, это не означает ис­ключения их из сферы надзора» [266] . Не считаясь с изменением Закона, авторы, по-видимому, полагают, что в партиях и движениях найдут­ся осведомители, которые будут оповещать прокуратуру о заговорах, преступных планах и нарушениях законности. Здесь прокуратура может сомкнуться с силовыми структурами и большой политикой (последнее прямо запрещено законом).

Высказано еще одно оригинальное суждение: «В условиях плюра­лизма все партии и любые общественно-политические объединения должны стать объектом прокурорского надзора» [267] . Таким образом, путь к демократии и плюрализму увенчан терниями все возрастаю­щего прокурорского надзора. По мнению некоторых авторов, проку­ратура следит за исполнением не только законов, но и подзаконных актов, поскольку они конкретизируют закон [268] . Конечно, без обраще­ния к подзаконным актам иногда трудно уяснить смысл закона, но включение их в предмет прокурорского надзора делает последний безбрежным и неосуществимым.

Расширить пределы общего надзора предлагают и за счет того, что прокуратура будет обращаться в Пленум Конституционного Суда РФ с требованиями об отмене или изменении его решений [269] . Предлагается изменить Конституцию и дать право Генеральному прокурору обращаться в Конституционный Суд РФ «относительно отмены необоснованного решения этого суда» [270] . Таким образом, объ­ектом прокурорского надзора хотели бы сделать и Конституцион­ный Суд. Это уж слишком. Ни в одной стране мира, где существуют конституционные суды, прокуратура не обладает правом опротесто­вывать их решения. Постановления Конституционного Суда окон­чательны и обжалованию (опротестованию) не подлежат (ссылка на то, что прокуратура получила право использовать Конституцию для проверки законности нормативных актов, вовсе не означает, что она осуществляет конституционный контроль). Проверка конститу­ционности законов — прерогатива Конституционного Суда РФ.

Прокуратура получила право осуществлять надзор за исполне­нием законов представительными (законодательными) и исполни­тельными органами субъектов Федерации (ч. 3 ст. 1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» 1995 г.). Часто при­водят доводы, что это правомочие прокуратуры направлено против сепаратизма. Так, приведены данные о том, что законодательными и исполнительными органами субъектов Федерации было принято незаконных правовых актов: в 1998 г. — около 1,9 тыс.; в 1999 г. — 1,7 тыс. В результате вмешательства прокуратуры отменено или ис­правлено незаконных актов: в 1998 г. — 870; в 1999 г. — 747 [271] . Но ведь прокуратура не вправе отменить закон субъекта Федерации, проти­воречащий федеральному законодательству. С ее протестом зако­нодательный орган субъекта Федерации может и не согласиться. И тогда прокурор обращается в суд.

Постановлением Конституционного Суда РФ от 11 апреля 2000 г. по запросу Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ установлено, что прокурор может обращаться в суд общей юрисдикции с требованием о признании закона субъекта Федера­ции не подлежащим применению в порядке ч. 3 ст. 10, ст. 41. ст. 231 и 239-239 2 ГПК РСФСР (см. гл. 23 ГПК РФ). И это влечет необходи­мость приведения такого закона в соответствие с федеральным законом представительным (законодательным) органом субъекта Федерации. Но это не исключает возможности заинтересованных органов и лиц обратиться в Конституционный Суд РФ с требовани­ем проверки конституционности как федерального закона, так и противоречащего ему закона субъекта Федерации. Однако суды общей юрисдикции не наделены полномочием признавать закон субъекта Федерации, противоречащий федеральному закону, не­действительным, т. е. утратившим юридическую силу. Поэтому не соответствует Конституции РФ положение абз. 3 п. 33 ст. 22 Феде­рального закона РФ «О прокуратуре Российской Федерации», кото­рый предоставил прокурору право на обращение в суд с такого рода требованиями. Признать закон субъекта Федерации лишенным юридической силы и тем самым устранить его из правовой системы может только законодатель субъекта Федерации, а если он противо­речит Конституции РФ, то и Конституционный Суд РФ. Конститу­ция РФ вообще не предусматривает права судов общей юрисдикции рассматривать заявления прокуроров о несоответствии законов субъектов Федерации федеральному закону. По мнению Конститу­ционного Суда РФ, законодатель может предоставить им такое пра­во. Но при этом нужно предусмотреть процедуру рассмотрения су­дом такого рода заявлений прокуроров, которая Законом «О проку­ратуре РФ» не определена [272] .

Пленум Верховного Суда РФ установил, что заявления прокуро­ров о признании нормативных актов противоречащими федераль­ному закону рассматриваются краевыми, областными и прирав­ненными к ним судами. Как и в указанном постановлении Консти­туционного Суда РФ, Пленум проводит различие между понятиями «недействительный» и «недействующий» 2 . По смыслу вышеуказан­ного постановления Конституционного Суда РФ, второе понятие распространяется на случай признания правового акта не приме­нимым в данном деле, но не отмененным. Под первым же понятием имеется в виду аннулирование нормативного акта; таким правом в отношении закона суды общей юрисдикции не обладают.

К сожалению. Пленум Верховного Суда РФ не указал, что суд, признавший закон не действующим, должен обратиться в законо­дательный орган с предложением привести его в соответствие с фе­деральным законом. Без этого закон, признанный недействующим, сохраняет юридическую силу, если только Конституционный Суд РФ не признает его неконституционным. Но до Конституцион­ного Суда дело может не дойти.

Обращение прокурора в суд о признании незаконными норма­тивных актов (в частности, субъектов Федерации) вне связи с кон­кретным делом — явление относительно новое (см. § 6 гл. I настоящей работы).

Работу по выявлению и опротестованию противоречащих закону нормативных актов, в частности принятых субъектами Федерации, могло бы вести Министерство юстиции РФ, которое проводит юри­дическую экспертизу нормативных правовых актов субъектов Фе­дерации на предмет их соответствия Конституции РФ и федераль­ным законам, а также осуществляет государственную регистрацию нормативных правовых актов федеральных органов исполнитель­ной власти, затрагивающих права, свободы и обязанности человека и гражданина [273] . Дублирование одной и той же функции двумя раз­ными органами государства — прокуратурой и Минюстом — вряд ли уместно.

Доводы сторонников общего надзора прокуратуры состоят также в том, что зашита прав граждан лучше обеспечивается, если они имеют возможность по своему усмотрению обратиться с жалобой к прокурору или (и) в суд. Но с точки зрения теории управления каж­дый орган государства должен выполнять только свою, специфиче­скую функцию. Дублирование функций создает неопределенность в системе, ее разбалансированность и безответственность блоков системы в достижении ее общей цели.

Некоторые авторы утверждают, что суды не готовы к возложе­нию на них общенадзорных функций, выполняемых прокурату­рой, так как там слабые кадры, низкая зарплата, волокита, отсут­ствие оргтехники, недостаток помещений, высокая пошлина и т. д. и т. п. Ав прокуратуре во всех этих отношениях ситуация несравнимо лучше.

Такие доводы просто несерьезны. Сначала надо определить, какую функцию должен выполнять в государстве тот или иной орган, а затем обеспечивать его необходимыми кадрами и средст­вами. Можно без труда подсчитать, сколько человеко-дней тратят прокуроры на общенадзорную работу, и в соответствии с этим увеличить на соответствующее число штаты судов и уменьшить штаты прокуратуры. Переводимым в судебную систему прокурорам следовало бы сохранить прежнюю зарплату, льготы, привилегии и т. п. Вопрос о слабости судебных кадров по сравнению с прокурор­скими спорный. По характеру публикаций в журналах «Законность» (орган прокуратуры) и «Российская юстиция» (судебный орган) вид­но, что прокуроры настроены жестко, ведомственно, ригористично; судьи же более либеральны, независимы в суждениях, гуманны.

Что касается зарплаты, оргтехники, помещений и т. п.. то фи­нансовые органы могут исправить это положение путем более спра­ведливого распределения средств между судами и прокуратурой. Волокитой в одинаковой мере страдают и суды, и прокуратура. Впрочем, закон установил процессуальные сроки для судов и не оп­ределил продолжительность общенадзорных проверок. При переда­че общенадзорных функций в суды размер госпошлины по такого рода делам необходимо снизить.

Граждане настолько привыкли к бюрократическим советским порядкам, что в их представлении с жалобой надо обращаться к прокурору. Возможности же суда в защите прав граждан пока им не вполне понятны. Ведь существует отработанная система рас­смотрения судами жалоб на незаконные и необоснованные дейст­вия и решения государственных органов и должностных лиц, вве­денная упомянутым Законом РСФСР от 27 апреля 1993 г. и ст. 46 Конституции РФ (обжалование в суд любых решений и действий либо бездействия органов государственной власти, местного само­управления, общественных объединений и должностных лиц) плюс обжалование в Конституционный Суд РФ законов, противоречащих Конституции РФ.

В стране существует огромное количество контролирующих и надзирающих органов. В каждом министерстве имеется кон­трольный аппарат, следящий за исполнением приказов, циркуля­ров, инструкций ведомственного характера и их соответствием фе­деральным законам. Велико число вневедомственных инспекций, акты которых обязательны для граждан (санэпиднадзор, экологиче­ский надзор, рыбнадзор и т. д.).

Контрольными функциями обладают и многие федеральные ор­ганы — Счетная палата, Минюст, ГАИ, пожарный надзор, МВД РФ и др. Парадоксально, но факт: чем больше контрольно-надзорных учреждений, тем ниже уровень законности в стране. Функции этих органов переплетаются, накладываются одна на другую, происхо­дит то, что хорошо выражено известной поговоркой: у семи нянек дитя без глаза. Это надо иметь в виду, когда мы сопоставляем дубли­рующие функции судов и прокуратуры.

В соответствии с общим представлением о том, что государство защищает права граждан, Закон о прокуратуре РФ в редакции от 17 ноября 1995 г. пополнился главой «Надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина». Это своеобразная дань моде, пото­му что названная глава по существу повторяет то, что изложено в других главах Закона (предмет надзора — ст. 26, полномочия проку­рора — ст. 27, протест и представление прокурора — ст. 28).

Парламентская Ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) 25 января 1995 г. приняла решение о согласии на вступление в эту организа­цию России. При этом были сформулированы условия пребывания России в Совете Европы. Среди них следующее: «Ожидается, что бу­дут приняты соответствующие стандартам Европы законы: о роли, деятельности и организации прокуратуры» [274] .

Вместо того чтобы выполнить эту рекомендацию, работники прокуратуры подвергли ее критике [275] и никаких сколько-нибудь серь­езных изменений в ее организацию и деятельность не внесли. Пред­ставители Совета Европы и западные юристы неоднократно разъ­ясняли, что европейским стандартам не соответствует немысли­мый на Западе средневековый тотальный общий надзор, осуществ­ляемый российской прокуратурой. Несмотря на это, общий надзор в РФ не только не ликвидирован, но и получил дальнейшее разви­тие. Попытки западных юристов придать цивилизованный облик нашей прокуратуре рассматриваются как «скрытые усилия некото­рых зарубежных спецслужб, направленные на развал державы» [276] . Пора бы уже понять, что причины неудач следует искать внутри, а не вне нашей государственной системы.

Источники:
http://cyberleninka.ru/article/n/obschenadzornaya-funktsiya-rossiyskoy-prokuratury-v-period-samoderzhaviya-1722-1917
http://all-sci.net/sudoproizvodstvo_759/obschiy-nadzor-prokuraturyi-sudebnaya-137275.html